Неистовые. Из огня да в полымя - Алиса Перова

Сперва выбесили съёмки. Я ж теперь телезвездун! Знал бы заранее, что мне станут гримировать физиономию, ни за что не согласился бы. Как бабу разрисовывали, задрать их теми же кистями! Сам ролик отсняли всего за пару дней — в павильоне и на природе. Из актёров только мы с мелким котом, зато рабочего персонала на съёмочной площадке человек сто. Это ж сколько бездельников получают за это зарплату! А теперь у них постпродакшн затянулся — монтируют, раскрашивают, озвучивают. Да я бы сам за час снял не хуже.

Но ролик — это ещё не самое стрёмное…

СМИ к моей персоне не только не остыли, а набросились пуще прежнего. Отстреливал бы этих стервятников, ведь совести ни на грош. Нет, я, конечно, и раньше понимал, что такое жёлтая пресса, но разве мог подумать, что она затронет меня лично? Жека ржёт, мама в культурном шоке, мне же каждый день убивать хочется.

«Новая игрушка Эсмеральды!» — вот как я должен на это реагировать?! Это даже не «новое увлечение», как вещали раньше, и не «русский медведь». Игрушка! Это типа хер плюшевый. Упал, сука, ниже плинтуса, я ж до самой пенсии не отмоюсь. Теперь можно и свечи от геморроя рекламировать, позорнее, чем есть, уже не будет.

Зато Драконихе до звезды. Она меня, как кость, швырнула этой дикой своре и не парится. А что ей переживать, о ней даже пишут с восторгом: «хулиганка Ди по-прежнему цветёт и мужиками жонглирует». Чем не повод для гордости? Шалит, короче по-взрослому, и народу всё нравится. У этих французов вообще сдвинуты нормы морали — как трусы под коленками.

Лишь бы эта херня не коснулось Стефании. Да и как Филу в глаза смотреть? К слову, сам Феликс смотрит на меня со смесью веселья и сочувствия, для него все эти «жёлтые» сплетни — вообще не проблема. И он же первый посоветовал мне забить на них, пояснив, что такова обратная сторона популярности. Даже намекнул, что народное мнение скоро изменится.

Поговорили по душам, а после своей днюхи Фил забрал дочь и свалил в родную Барселону, где у публики и без него кумиров хватает. Он-то свалил, а мы с моей популярностью остались. И ведь меня с котом ещё в прокат не запустили. Глаза б мои не видели.

Ух, чую, добьёт меня эта слава.

И, главное, надо же было маме прилететь в самый пик моей популярности. По-французски она, конечно, не шарит, но не узнать фото родной кровиночки она не могла. Надо признаться, внешняя невозмутимость далась мне очень непросто. Особенно, когда меня узнавать стали. Спасибо ещё, автограф не спрашивали, а то бы я им хером расписался, заодно укрепил бы репутацию идиота. А что, здесь мне терять уже нечего.

Но Дианка упрямо продолжает видеть во мне нераскрытый потенциал и приучает к дисциплине. И даже по случаю маминого прилёта она не предоставила мне полноценного отпуска. Потому как, говорит, отгулял я свой отпуск в Барселоне.

От ежедневных уроков экономики и французского отбиться не удалось, а ещё и английский по чуть добавился. Это ж куда мне потом умище девать?! Но поскольку моя леди босс оказалась не совсем конченой стервой, последнюю неделю загружала она меня только до обеда, а потом до самого отбоя я был маминым личным гидом и щедрым спонсором. Короче, хорошим сыном.

Впечатлений мамуля получила по максимуму — я показал ей всё, что мог, даже в Диснейленд свозил. И к Жеке в гости сгоняли, и, что особенно ценно — в Ла-Шер. Драконий замок даже Жека с Эллочкой до сих пор не видели, зато в честь моей мамы Дианка целый ужин организовала. Это было настолько неожиданно и приятно, что я ей даже свою скандальную известность простил.

Да я, собственно, вообще парень отходчивый и добрый… Но не сегодня!

А дело в том…

Ла-Шер снова почтил своим визитом мелкий Демон. Ещё вчера нагрянул. Кстати, Одиссей тоже прилетел. Но этот четырёхглазый педигном меня, скорее, развлекает, чем злит, зато даже мимолётная мысль о Реми вызывает во мне лютое раздражение. А поскольку все остальные в мальчишке души не чают, выходит — дело во мне.

Я прекрасно осознаю, что этот пацан значит для Дианы, поэтому изо всех сил торможу свои эмоции и искренне стараюсь разглядеть в нём подростка. Но каждая встреча с этим поганцем неизменно заканчивается нашим противостоянием и напоминает о том, что передо мной умный, циничный и сильный противник.

Да — именно противник! Ни о какой дружбе между мной и этим дерзким щенком и речи быть не может, не прибить бы его сгоряча. Благо, Диана больше не напоминает о первоначальных условиях. Хотя… учитывая неожиданно свалившуюся на меня славу, какое уж тут благо? Из двух зол оба весомые.

Откровенно говоря, Париж осточертел, и с каждым днём мне всё больше хочется вернуться домой. Теперь я уже точно знаю, как вырваться из колеи. Благодаря Дианке это знаю. Иногда я ненавижу эту стерву, но даже тогда не перестаю восхищаться ею. А ещё я помню, что очень нужен ей. Поэтому я до сих пор здесь. Да что там кривить душой — я люблю эту чертовку, очень дорожу её дружбой и знаю, что она нужна мне куда больше, чем я ей.

Ловлю себя на том, что продолжаю тупо пялиться в небо, хотя мамин самолёт давно исчез.

«В добрый путь», — шепчу ввысь и, развернувшись, топаю к парковке.

Из приоткрытого окна авто Винс громким лаем интересуется, где меня так долго носило, и я покаянно развожу руками.

— Прости, дружище, на самолётики засмотрелся.

Я треплю его за уши, а мой антидепрессант лижет меня в нос — как всегда, прощает.

Обычно садясь в Париже за руль, следует быть готовым к любым поворотам. Но сегодня воскресенье, трасса почти свободна, и я в кои-то веки наслаждаюсь процессом вождения. К счастью, до нашей деревни ещё далеко, майское солнышко радует, уши Винса развеваются на ветру — красота! И о работе думать совсем не хочется. Как по мне — в лозунге «Мир! Труд! Май!» слово «труд» вообще лишнее.

По местному радио задорный женский голосок выносит приговор астролога на ближайшую неделю. Мне советуют не спорить с начальством и не расплёскивать эмоции, и вот тогда… у меня всё получится! Я ухмыляюсь — да, очень ценное наставление. У меня и так получается. Правда, в последнее время через жопу.

А Стефании обещают сплошные ништяки — и безоблачное