Спаси сердце короля - Фэя Моран

– Не надо увиливать. – Немного помолчав, я с дрожью добавляю: – Вчерашняя картина на балконе, может быть, была результатом моего поступка.

– Панические атаки у меня с двенадцати лет, – отвечает Гай. – Так что ты тут ни при чём. Не волнуйся.

Он так просто об этом говорит, будто испытывать панический ужас и сильную дрожь во всём теле на протяжении всей жизни это нормально. Я возмущена.

– С двенадцати? После того, как Вистан впервые?..

– Да.

Сглатываю, стараюсь не вспоминать в подробностях о том, что однажды слышала и даже затем видела собственными глазами. И я снова невероятно радуюсь мыслям о том, что теперь этот отвратительный человек мёртв, и что Гай больше не вынужден будет никогда испытывать ту же боль и унижение, которым подвергался.

– Как часто панические атаки настигают тебя по ночам? – спрашиваю я, боясь услышать ответ, который уже прокручивается у меня в голове как вариант.

– Каталина, это неважно.

– Как часто? – повторяю я.

Я смотрю на него в упор, и, видно, его тяготит такое внимание к его «слабостям», которые он, наверное, даже считает непростительными со своей стороны. А мне сейчас меньше всего хочется оставлять его без поддержки.

– Они чаще всего бывают именно ночью, – сдаётся Гай. – Мне помогает ледяная ванна или сигареты.

Вот почему я никогда не видела его курящим, но видела у него сигареты. Он использует их только тогда, когда ему нужно успокоиться.

– Ты лежишь в ледяной воде, чтобы проходили эти приступы? – осторожно переспрашиваю я.

Он безмолвно кивает, а у меня снова внутри всё клокочет и болит.

Вообще я испытываю к Гаю Харкнессу миллион разных чувств, и все они крутятся одновременно, быстро сменяя друг друга, а потом превращаются в торнадо, в котором я теряюсь. Он единственный в моей жизни сумел вызвать такие бурные реакции в теле, которое, как мне раньше казалось, всегда реагировало на всё нейтрально.

После этих откровений Гай отворачивается. Я борюсь с желанием обнять его сзади, крепко прижавшись к его пострадавшей спине. Мне так хочется… То, что было между нами ночью, действительно ему помогло. А сейчас мы оба делаем вид, что ничего не произошло. Будто это была просто… терапия. Я немного «подлечила» его. Ничего более.

– Одевайся, – говорит он, меняя тему. – Через час нам нужно выезжать. До тех пор мы должны успеть одеться и позавтракать.

И я не заставляю его ждать.

Гай принимает душ, а затем надевает чёрную рубашку и тёмно-красные пиджак и брюки. Его шею украшает цепочка с крестом и игральными картами, которые он прячет под рубашкой, а потом надевает кольца. Я провожу все манипуляции исключительно в ванной, сперва быстро искупавшись и надев чистую прокладку, а позже одеваясь в бежевое тёплое платье чуть ниже колен – Гай предупреждает, что сегодня вечером может быть пасмурно, а мы проведём на дерби много времени. Выйдя из ванной готовая, я наблюдаю за Гаем. За тем, как он расчёсывает свои тёмно-каштановые волосы и брызжет одеколон на шею. Я опираюсь на кровать, пока смотрю на него. Любуюсь им. Он всё такое же совершенство.

– Возьми свою карту, – говорит он. – На всякий случай.

Я поворачиваю голову в сторону тумбы, с удивлением обнаруживая на ней красивую небольшую карточку, переливающуюся на солнце. В неё вкраплены настоящие бриллианты. Бриллиантовая карта. Уже с моим именем. Неужели он и к этому подготовился?

Уже к десяти часам после завтрака мы покидаем особняк. В Эпсом едут не все – лишь четверо мужчин, их жёны, старшие сыновья и несколько дочерей. В дороге мы проводим не больше часа. Харкнессы добираются до Эпсома на чёрном лимузине с личным водителем, тогда как мы с Гаем едем на отдельной машине в сопровождении его телохранителей. Видимо, как у короля и королевы, у нас личная карета. Мы молчим всю поездку, несмотря на пожирающее меня изнутри желание поговорить с ним. Неважно о чём. Просто разговаривать. Потому что увиденное ночью оставило неприятный осадок и всё ещё меня гложет.

Вскоре машина плавно подъезжает к воротам Эпсомских скачек, скользя по ровной подъездной дорожке. Солнце пригревает идеально ухоженный газон и слепит глаза, когда я выхожу под руку с Гаем. Рядом останавливается и лимузин с его семьёй. Девушки не перестают болтать со своими братьями даже тогда, когда вылезают из автомобиля, поправляя юбки и шляпки. Одна из них – девушка с большими зелёными глазами, с короткой кудрявой стрижкой из каштановых волос – не сводит с меня глаз, с интересом разглядывая, и меня, на удивление, совершенно не смущает её взгляд. Она не выглядит так, будто смотрит с неприязнью. Скорее, так, будто хочет познакомиться, поболтать, но всё никак не решится. В воздухе пахнет летом, белоснежные палатки, похожие на гигантские грибы, раскинуты по просторному полю, предлагая прохладительные напитки и изысканные закуски. Нарядные женщины в шляпках и элегантно одетые мужчины, прогуливаются по пёстрым аллеям. Звуки оркестра, играющего классическую музыку, перемешиваются со стуком каблуков. Нас встречает стюард, который после радостных приветствий, проводит нас к частной роскошной ложе – к изящной беседке с видом на ипподром, украшенной флагами, букетами свежих цветов и обставленной уютной плетёной мебелью. Официанты в фраках спешат предложить шампанское и канапе с икрой.

– Я пойду, – предупреждает меня Гай, наклонившись к моему уху так, что его горячее дыхание соприкасается с моей кожей. – Нужно найти Ровере и Гелдофа.

Не успеваю опомниться, как резко хватаю его за руку, вызвав у него непроизвольное поднятие бровей.

– Возьми меня с собой, – прошу я. – Жутко оставаться здесь одной… с твоей семьёй.

Гай бросает взгляд на своих дядей, их жён, кузенов и кузин и подставляет мне свой локоть. Я хватаюсь за него, радуясь в душе. Может, мне всё-таки удастся перехватить Гелдофа и узнать у него, как дела у папы и попросить передать, что у меня всё хорошо. И, конечно же, решить вопрос касаемо его последнего плана с моим участием. Надо же было мне так позорно потерять наушник! Могла бы не заморачиваться со всей этой поездкой.

Мы минуем остальных гостей. Скачки ещё не начались, поэтому, возможно, Гай сперва хочет обговорить все детали с итальянцами и ирландцами, прежде чем расслабиться и наблюдать за дерби. Мистера Ровере и Гелдофа мы находим в одной из палаток с прохладительными напитками.