Меч короля - Катя Фокс

К обеду они уже были в лондонской гавани. Большинство людей, непривычных к морским путешествиям, во время всего плавания страдали от морской болезни. Утром ветер стал дуть сильнее, и когда корабль входил в Темзу, качка заметно усилилась.

Когда Катрин узнала, что все они собираются уезжать из Лондона в тот же день, она предложила им остаться немного погостить у нее. Катрин огляделась.

– Эдвард, Найджел, идите сюда! – позвала она своих старших сыновей.

Мальчики подбежали к ней и чинно поклонились. Она с любовью потрепала их по головам. Эдвард, старший, был похож на нее как две капли воды, у него была такая же огромная копна каштановых волос. Найджел, должно быть, больше был похож на отца, и волосы у него были прямыми и черными как вороново крыло.

– Отец нас встретит, так что не забудьте его как следует поприветствовать! – напомнила она мальчикам.

После того как корабль пришвартовался и бросил якорь, пассажиры смогли наконец-то спуститься на берег. Странно было оказаться на твердой почве, и все делали первые шаги, немного покачиваясь.

Эллен сразу же узнала отца Найджела в толпе. Это был высокий и красивый мужчина, изысканно одетый.

– Папа, папа! – закричали мальчики, маша руками.

У Розы даже рот открылся от удивления, так она была поражена при появлении мужа Катрин.

Сначала он с недовольным видом посмотрел на спутников своей жены, но после того как Катрин что-то ему шепнула, он, добродушно улыбаясь, пригласил их погостить у них пару дней.

Они вошли в их дом, расположенный в переулке Виноделов. Жан подтолкнул Розу под бок.

– Ты когда-нибудь видела такой красивый дом? – шепнул он, удивленно разглядывая пестрые настенные ковры и тяжелую дубовую мебель.

– Изнутри – никогда, – ответила она, пораженная не меньше Жана.

Муж Катрин, должно быть, вел свои дела весьма успешно, так как о благополучии семьи заботилось множество слуг и повар.

– Мама! – пропищала крошечная темноволосая девочка с большими грустными глазами, бросаясь Катрин на шею.

Младшие дети оставались дома, когда Катрин и старшие сыновья ездили в Нормандию проведать родственников. Еще двое остававшихся дома детей также подбежали обнять маму. Но затем пришла нянька и увела малышей.

– Как насчет ванны? – спросила Катрин у своих гостей.

– О да! Мы уже так давно не купались! – Эллен энергично закивала.

Роза и Жан вели себя немного сдержаннее, но тоже согласились искупаться: в таком богатом доме им не хотелось производить плохое впечатление.

– Тогда пойду на кухню, скажу, чтобы вам нагрели воды.

– Но, любимая, ты что, думаешь, Альфреда не приготовила горячей воды? Да она сегодня все утро грела воду, чтобы ты и сыновья могли накупаться вдоволь! – Винодел просиял, увидев довольную улыбку жены.

– Ты прав, любимый. Альфреда всегда все предусматривает. – Она повернулась к Эллен. – Когда мы поженились, мой свекор отдал нам свою служанку. Она воспитывала моего любимого супруга, и мне в начале было нелегко, потому что она все знала лучше меня. Но теперь я просто не могу без нее обходиться.

– Я думаю, Эдвард и Найджел пропустят вперед наших гостей, а сами искупаются позже. – Винодел выжидающе посмотрел на своих сыновей.

Они были хорошо воспитанными мальчиками и вежливо кивнули, хотя и казались немного разочарованными.

– Да, конечно, отец, – сказали они хором, выходя вместе с ним из комнаты.

– Я вас ненадолго оставлю. Присядьте пока к камину, – предложила Катрин и тоже вышла.

Как только она ушла, Роза начала восхищаться вслух.

– Я еще на корабле поражалась, какая она красавица! А какие у нее дети! Даже в простом льняном платье она выглядит очень изысканно. Наверняка сегодня она наденет что-нибудь покрасивее.

– Ну, не знаю. Мне здесь не по себе. Как-то тут слишком красиво. Чересчур весело. Не доверяю я этим людям. – В таком богатом доме Жан явно чувствовал себя не в своей тарелке.

Когда Катрин вернулась, она держалась немного напряженно, но постаралась, чтобы никто этого не заметил.

Принимая ванну в доме винодела, Эллен получила немыслимое удовольствие. На бортики деревянной ванны был поставлен поднос с аппетитным ужином, состоящим из цыпленка, холодного жаркого, хлеба и куска сыра. К ужину подали и большой бокал вина, приправленного гвоздикой. Эллен с наслаждением жевала, а теплая вода ласкала ее кожу. Альфреда добавила в воду веточки розмарина, их запах был великолепен. Старая служанка терла Эллен спину льняной мочалкой, вымыла ей шею и уши, а затем нанесла ей на волосы пенистое средство с оливковым маслом. Судя по тому, с каким уважением Альфреда обращалась с этим флакончиком, эта смесь была особенной и очень дорогой. Выкупавшись, Эллен со стыдом увидела, какой грязной была вода.

Роза с маленьким Уильямом пошла во вторую ванную комнату. Она сначала выкупала младенца, а затем отдала его няне, которая вытерла и перепеленала малыша.

– Я чувствую себя новым человеком. Просто великолепно! – Эллен поблагодарила Катрин за ванну после того, как оделась.

Она надела зеленое платье, которое госпожа де Бетюн подарила ей к свадьбе Клэр. Оно уже немного поистерлось, но было довольно чистым. Ее длинные волосы были еще влажными и завивались в кудряшки, но вода с них не капала, потому что служанка вытерла их льняным полотенцем.

– А Альфреда не могла бы выстирать мою одежду? – стесняясь, попросила Эллен. – Там остались пятна крови после родов.

– Ну конечно! Розе и Жану мы тоже дадим что-нибудь на смену, тогда можно будет постирать и высушить всю вашу одежду до отъезда. – Катрин улыбнулась. Почему-то она уже не казалась такой счастливой, как в предыдущие дни. – Несомненно, вы очень устали. Пора идти спать. Элайя покажет, где вам постелили, – сказала она, нервничая, и грустно улыбнулась.

Эллен удивилась. Солнце село совсем недавно, и, в конце концов, существовала традиция вести перед сном с гостями долгие разговоры.

– Прошу вас, передайте вашему супругу нашу сердечную благодарность. Спокойной ночи! – Эллен сумела сказать это дружелюбным тоном.

Взяв Катрин за руку, она прикоснулась к ней губами. Роза и Жан тоже заметили неожиданную перемену настроения Катрин.

– Наверняка ее муж совсем не столь добродушный человек, каким он пытается казаться. Я же сразу понял, что тут что-то не так, – горячился Жан.

Они остались одни в небольшой комнате возле кухни.

– Кто знает, что там у них происходит. Не надо делать скоропалительных выводов. Ты же помнишь, как стыдно тебе было, когда ты ошибся относительно Руфи. – Эллен рассердилась.

Вместо того чтобы волноваться из-за внезапно нахлынувшей на их благодетельницу печали, Жан снова начинал высказывать подозрения о том, о ком он ничего не знал.