Крики чаек на берегу - Алира Лионкурт

Простившись у крыльца её дома, Хигстон оставил прислонёнными к ступеням велосипед, рюкзак и пакет из седельной корзины. Черри не собиралась приглашать его на обед. Это было ясно по тому, как она стояла посередине верхней ступени и молча наблюдала за мужчиной. Она была всё так же безмятежна и легка, но не пыталась даже сделать движения навстречу. Это сбивало с толку. Не похоже было, что что-то в жизни мешало ей провести с ним время. И всё же Том чувствовал, что должен оставить её на какое-то время. Быть может, чтобы дать возможность побыть одной, отдохнуть и привести мысли в порядок.

Остановившись в паре шагов от Черри, он засунул руки в карманы брюк и прикусил уголок нижней губы. Снизу вверх бросив на неё внимательный взгляд голубых глаз, словно невзначай предложил:

— Составишь мне компанию за ужином? Та кофейня, где мы вместе обедали, точно работает до девяти. Я видел.

Ещё не закончив говорить, он уже понял, каким будет ответ по мягкой улыбке, появившейся на губах девушки. И по тому, как задумчивы были её глаза при этом. Будто бы она была не здесь.

— Я хотела бы привести себя в порядок после небольшого приключения.

— Приведёшь, — тут же кивнул он, — а вечером встретимся.

Ему не хотелось упускать шанс увидеть её в этот день ещё раз. Но Черри отрицательно качнула головой.

— В другой раз, Том.

Смотря в её глаза, он понял, что уговаривать бесполезно. Она уже решила что-то для себя, и ему остаётся только принять это.

— Замётано. В другой раз, — лучезарно улыбнулся он напоследок и, развернувшись, ушёл.

Остаток дня и весь следующий, он не знал, куда себя деть. Без Черри они казались скучными и пустыми. Будто кто-то выключил свет, украл звук и приглушил все ощущения. Время, которое в её компании бежало неумолимо, теперь почти замерло, ползло, как черепаха. Впору было смеяться над самим собой из-за того, что несколько встреч с незнакомой девушкой, о которой он так ничего толком и не узнал, настолько повлияли на него.

Хигстон прогуливался вокруг арендованного дома, спускался вниз и бродил по побережью, он даже прошёлся по городку, дабы пополнить запасы. Том вновь и вновь находил себе занятие, но какой в этом был толк, если он всё равно постоянно возвращался к мыслям о девушке?

Хуже всего было знать, что она находится неподалёку. Меньше часа неторопливым шагом от своего дома через город и он оказался бы у её дверей. Но Том упорно прогонял эту мысль. Он не был тем, кто напрашивался тогда, когда в его компании не нуждались. Он повторял себе это раз за разом, когда не находил Черри ни в одном из мест, где она встречалась ранее. И когда желание увидеть изумрудные глаза, полные нежности и понимания становилось почти навязчивым, он называл её ведьмой, в точности, как Джеймс. Говорил себе, что очарован ведьмовскими кошачьими глазами. Смеялся над самим собой, но в стоге сдался.

Вечером следующего после возвращения из соседнего городка дня Хигстон уверенно направился к дому Черри. Он хотел спросить у неё, что сделал не так во время поездки на ярмарку. Чем он так обидел её, что она не захотела увидеть его ни в тот день, ни на следующий? У него и вовсе создалось впечатление, что она избегает встречи с ним. Если такое вообще возможно на небольшом клочке побережья Ирландского моря в этом богами забытом городке. Но если она больше не хочет встреч с ним, то пусть скажет это в глаза, а не прячется за четырьмя стенами.

Взлетев по ступеням деревянной веранды, Хигстон постучал в дверь. Потом, не дождавшись ответа, постучал ещё раз. У него было множество вопросов, которые он хотел задать с порога. Но когда Черри открыла, все они выветрились из головы. Порывисто накрывая её губы своими в жадном, полном незнакомого ранее отчаяния, поцелуе, он запустил руку в распущенные волосы и притянул вплотную к себе, обнимая за тонкую талию. Того, как она упёрлась ладонями ему в грудь, Том просто не чувствовал, сильнее сжимая её волосы и вталкивая в дом, в котором до этого ему бывать не приходилось. Не давая Черри отстраниться, он не прекращал целовать податливые приоткрытые губы. Подхватывая её под ягодицы, он с удовлетворением ощутил, как она обвила его бёдра ногами, и тут же опустил на какой-то небольшой столик у входа. Надеясь, что он выдержит, Том даже не позаботился о том, чтобы закрыть дверь перед тем, как расстегнуть молнию на брюках и через пару мгновений забыться глубоко внутри Черри.

Через три четверти часа, абсолютно вымотанный он лежал на мягком ковре в гостиной. Торопливо сбрасываемые вещи в хаотичном порядке были разбросаны по пути из прихожей в гостиную. Как раз на кружевные чёрные трусики Том и смотрел, когда Черри прильнула к обнажённому боку и обняла, устраивая голову на сгибе его руки. Прикрыв глаза, она спустя пару минут начала что-то вычерчивать на широкой груди подушечками пальцев.

— У меня был готов ужин, когда ты постучал в дверь, — отстранённо заметила девушка через какое-то время, первой прервав тишину.

— И ты даже не подумала о том, чтобы пригласить меня? — уязвлённо хмыкнул Том.

Приподнявшись, он попытался нахмуриться, но тут же сбился, поймав взгляд Черри. Широкая улыбка растянула его губы.

— Как выяснилось, ты не нуждаешься в нём, — довольно улыбнулась ведьма, будто всё это время только и ждала, когда он вихрем ворвётся в её дом.

Глава 9

Последние дни мая пролетали с ужасающей скоростью. Но Том не замечал, как утро сменялось днём, и как день клонился к вечеру. Зачастившие встречи с Черри, всё реже прерывавшиеся расставаниями, были наполнены улыбками, смехом и счастьем. Всё понимающая и не просящая ничего взамен своего тепла, она внесла в его жизнь нечто новое. Нечто, о чём он давно забыл в погоне за известностью, гонорарами и новыми ролями. Она будто заново учила его жить. Или помогала вспомнить каково это.

Хигстону нравилась его работа. Большую часть жизни он стремился к актёрству. Годами оттачивал мастерство. Но, держа в объятиях дрожащую от холода, только что вылезшую из моря Черри, закутываясь вместе с ней в огромное полотенце и жадно целуя приоткрытые губы, он забывал обо всём остальном. Была только она, её хрупкие руки, обнимающие плечи, и нежность во взгляде, в которой можно было утонуть. И он тонул, уже не пытаясь вырваться на поверхность и сделать отрезвляющий глоток