Инфорсер - Саманта Уиски

подпишу контракт с пунктом о морали, который кладет конец практически всему, чего я только могла бы пожелать для себя. По сути, я буду закрыта до тех пор, пока не найдется приемлемый жених.

— Так ты хочешь сказать, что пока не появится твой мистер Правильный, ты бы хотела, чтобы я был твоим мистером Правильным — сейчас? — Святое дерьмо, может ли сегодняшний вечер быть еще более странным? Что у нас есть, получи женщину своей мечты на какое-то время, но только потому, что ты недостаточно хорош для нее в долгосрочной перспективе.

— Нет, — она непреклонно покачала головой, ее зеленые глаза расширились. — Я говорю, что могла бы улучшить твою репутацию. Я честный член сообщества. Я вхожу в правление нескольких благотворительных организаций. Я не напиваюсь на публике и не делаю ничего такого, из-за чего могу попасть в таблоиды…

— Да, ты самая настоящая чистокровная кобылка, — огрызнулся я, мои внутренности скрутило от того, как она только что изложила наши различия.

Она опустила глаза, ее плечи слегка поникли, и я тут же пожалел о своих словах. Но затем она выпрямилась, изогнула изящную бровь, глядя на меня, и мое сердце, черт возьми, рванулось к ней, радуясь, что я сказал эти слова, чтобы насладиться этим моментом.

— Да, я именно такая, — согласилась она. — И чего я хочу, так это три месяца с тобой. Настоящие отношения с реальной датой окончания.

— Тебе не кажется, что это немного напоминает фильм "Красотка"?

— Вовсе нет. Это простая деловая сделка, в которой выигрываем мы оба. Мы объединяем наши жизни на эти три месяца, мы оба получаем то, что нам нужно, мы оба выходим невредимыми, и от этого только лучше.

— И что же именно тебе нужно? — Тихо спросил я, приближаясь к ней. С каждым моим шагом она отступала через маленький балкон. Она могла вести себя в высшей степени уверенно, но идея предложить эту безумную маленькую сделку и фактически довести ее до конца — это две разные вещи.

— Чтобы жить. — Ее спина ударилась о кирпичную стену.

— Уточни, — мягко приказал я, проводя большим пальцем по нежной коже ее щеки. Боже, она была невероятно мягкой.

— Я хочу испытать… похоть. Страсть. Все, от чего я гарантированно откажусь через три месяца.

Мой член дернулся, неприятно упираясь в ткань моего смокинга.

— Почему я?

Ее язык выскользнул наружу и пробежался по нижней губе.

— Потому что ты единственный, кого я хочу, и я знаю, что это был бы единственный шанс, который я когда-либо получу, чтобы заполучить тебя.

Я изучал небольшие изменения в выражении ее лица, крошечные оттенки в ее глазах, которые показывали мне ее уверенность, решимость и толику того, что, я знал, она хотела скрыть — свою уязвимость.

— А когда три месяца истекут?

— Твоя репутация улучшается, и у нас обоих есть контракты, которые нужно подписать, и несколько замечательных воспоминаний.

А если трех месяцев недостаточно?

Я отогнал эту мысль как можно дальше. Этим утром Пейдж была столь же неприкасаема, сколь и прекрасна. Она была фантазией, как в тот раз, когда четырнадцатилетний мальчик впервые наткнулся на каталог «Victoria's Secret». Теперь она стояла передо мной и говорила, что я могу обладать ею в течение трех месяцев без каких-либо условий.

Это была мечта каждого мужчины. Я был бы дураком, если бы отказал ей, но я был бы еще большим дураком, если бы вошел в рай только для того, чтобы знать, что буду изгнан через три месяца.

— Рори?

— Я думаю. — Я откинул назад выбившуюся прядь рыжих волос. Мог бы я заполучить ее на три месяца и уйти невредимым? Вряд ли. Она сожгла бы меня до самой сердцевины, но, черт возьми, если бы это был не тот огонь, через который я был готов пройти.

— Знаю, это странное предложение. И что в Сиэтле ты можешь заполучить любую женщину, какую захочешь. Черт возьми, возможно, во всей стране. Я не глупая. Я вижу журналы, рекламные щиты, тридцатифутовый плакат с твоим лицом снаружи арены. И я знаю, что именно мне ты мог бы оказать услугу. Может, я и не супермодель, как та девушка в прошлом году…

— Их было две.

— …но. Подожди, что? Две? Я знала только об одной.

— Я могу быть очень осторожным, когда ситуация требует этого.

Она моргнула и сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться.

— Правильно. Что ж, прекрасно. Тогда я не похожа на девушек, с которыми ты обычно встречаешься, но я подхожу тебе…

— Прекрати, Пейдж. Почему ты так стараешься?

Вспышка неуверенности промелькнула на ее лице; затем я с изумлением наблюдал, как все притворство ее оболочки рухнуло. Она прислонилась к стене, прислонившись щекой к моей раскрытой ладони.

— Потому что я знаю, что ты можешь нуждаться во мне, но я хочу тебя.

— Вот тут ты ошибаешься. Я тоже хочу тебя. Больше, чем я когда-либо хотел любую другую женщину.

Я не стал дожидаться ее ответа или разрешения. Наши рты столкнулись, открылись друг для друга в самом плотском поцелуе, который я когда-либо испытывал. Ее руки скользнули в мои волосы, в то время как мои схватили ее за бедра, притягивая ее к себе.

Черт, она прижималась ко мне, это было как во сне.

Наши языки переплелись, ее вкус — сахар и шампанское, лучше, чем могла бы быть любая фантазия. Мне сразу захотелось больше, жестче, глубже, и я взял это, дав ей четкое представление о том, как все будет между нами.

Я не был милым и застенчивым. Я не был сказочным принцем, который занимался любовью медленно. Нет, если это было то, чего она хотела, ей лучше знать сейчас, прежде чем мы пойдем на… что бы это ни было. Я брал то, что хотел, но был чертовски уверен, что отдам в два раза больше.

И прямо сейчас я хотел, чтобы Пейдж была подо мной, ее гибкое тело тянулось к моему, ее бедра были раздвинуты и дрожали.

Я схватил ее за задницу обеими руками и приподнял, застонав, когда ее груди потерлись о мою грудь.

— Подожди, разве ты не хочешь посмотреть черновик соглашения?

— Нет, — прорычал я, снова завладевая ее ртом.

Я отнес ее в огромный люкс, каждая унция моей концентрации разрывалась между ощущением ее языка и тем, чтобы она не упала на мое гребаное лицо. У меня никогда не было женщины, которая лишала бы меня всех мыслей одним лишь поцелуем. Никогда еще я не был так поглощен, что всерьез раздумывался о том, чтобы посадить ее