После развода. Красное и черное - Екатерина Руслановна Кариди

Четырнадцать лет.

И вот это внезапно вплыло снова.

Он бы сдох, но не сказал Владе, что торчал у нее под дверью. Ведь ему дали наводку, что она ночует дома не одна. Он жрать себя был готов, что не вломился в кабинет к скотине Баркову и не навалял ему тогда, а варил все в себе как дурак. Ну как же, самолюбие мужское не позволяло.

И да. Разобраться с делом зятя и защитить дочь Егор собирался лично. Потому что это дело плохо пахло.

Теперь он, глядя Владе в глаза, сказал:

- Кашлял, потому что у меня аллергия.

***

Надо же. Влада отвела голову вбок и с подозрением спросила:

- Аллергия? Откуда она у тебя вообще взялась? У тебя же сроду никакой аллергии не было.

Егор некоторое время смотрел на нее с непроницаемым выражением лица, а потом произнес:

- Такое иногда бывает.

И еще добавил:

- Если неправильно питаться.

Она буквально вспыхнула, уловив скрытый упрек в его словах, и проговорила:

- Ну, это не ко мне.

Надо было, конечно, промолчать, но она не утерпела:

- Неужели никто из твоих пассий тебе не готовил?

- А ты что, знала всех моих пассий? - Егор опасно прищурился.

Не надо! - хотелось сказать. Время от времени они пересекались в компаниях общих друзей. Так вот, Егор нередко появлялся там с разными дамочками. Плевать ей было на это с высокой башни, но отчего-то всегда раздражало до бешенства.

А он как будто специально для нее устраивал тошные сцены нежностей. Конечно, она обращала внимание на кого угодно в этой компании, только не на него. В итоге это всегда заканчивалось одинаково. Плохо.

- Нет, - сухо обронила Влада, глядя на него. - И мне никогда не было интересно, с кем ты встречаешься. И вообще что делаешь.

- Ой ли? - хмыкнул Егор, скрестив руки на груди. - Себе-то хотя бы не ври.

- Что?!

- А то, - он вдруг подался вперед и выдал с жаром: - Я, между прочим, не ревновал тебя к каждому столбу.

- Ты!.. Да ты!..

Она невольно задохнулась от возмущения. Как можно быть таким двуличным?! Он приписывал ей роман с Барковым, а сам в это время спал с Марианной!

Однако так же внезапно и успокоилась, понимая, что надо тормозить, иначе они снова разругаются вдрызг - и все. А то, что Егор рассказал про зятя, это… Она это в одиночку не вытянет. Просто сойдет с ума от нервов.

К тому же, если она будет постоянно торчать у дочки (а она будет), точно испортит ей жизнь. Сегодня Олеся и так удивленно на нее смотрела. В общем, все это было ужасно.

И ко всему еще примешивалось какое-то дурацкое, иррациональное чувство вины.

Фуууу, просто фуууу. Но она все-таки спросила:

- Егор, на что у тебя аллергия?

Бывший муж кашлянул, взглянул на нее как-то странно и запустил пальцы в волосы.

- На пищевые добавки, - проговорил глухо. - Красители, ароматизаторы, антиоксиданты, консерванты и прочую хрень, которую добавляют в фастфуд. Тебе разве не все равно?

Нет, черт побери, ей было не все равно. Влада еще помнила, что Егор был здоров как бык и мог переваривать гвозди.

- И что? - спросила осторожно. - Как же ты справляешься?

Он мрачно усмехнулся, глядя в сторону:

- Справляюсь как-нибудь.

Влада не выдержала.

- Нет, ну это же не дело. Тебе нужно регулярно питаться и есть нормальную домашнюю еду.

- Угу, - он отряхнул брючину и так и застыл, глядя в пол.

Повисла пауза.

Так нелепо. Почему ей сейчас должно быть стыдно? Бред какой-то. Какое ей дело?! Пусть кто угодно варит ему кашки и супчики. В конце концов, они уже четырнадцать лет в разводе. Но она ничего не могла с собой поделать. Дурацкое жалостливое сердце…

А он обронил:

- Ладно, не бери в голову.

Потом глянул искоса и добавил подкашливая:

- Можно мне еще чайку? И я там видел печенье. Ничего, если я возьму пару штук?

- Да, конечно. Сейчас, погоди, у меня там должен быть борщ. - Влада пошла к холодильнику.

***

Больше всего он сейчас был рад тому, что разговор удалось увести в сторону и Влада так и не спросила, почему он оказался у ее дома. Ну а то, что через минуту на плите уже грелся борщ, вообще было просто невероятным бонусом.

Но вот она села напротив.

И в этот момент ожил его телефон, пошел входящий вызов. Егор напрягся и застыл.

***

Так тревожно почему-то стало. И неприятно, словно это не телефон на столе вибрировал, а ядовитое насекомое. Или змея. Влада невольно сглотнула.

- Кто… - в горле пересохло, Влада даже не смогла сразу выговорить. - Кто тебе звонит?

- Не знаю, - он качнул головой. - Номер мне незнаком.

Хотелось сказать - не бери, но Егор уже принял вызов.

- Да, слушаю, - лицо жесткое, сосредоточенное, замкнутое.

А на том конце связи выжидательное молчание.

- Что вы хотели? - не выдержал Егор. - Говорите.

И вдруг из гаджета донесся хрипловатый женский смех.

Невозможно было его не узнать. Владе стало даже физически плохо. Чувство - будто холодная рука потянулась к ее горлу. Смех этот - как удавка.

Она просто не могла понять, за что? Откуда это желание причинить боль? Для чего?! Чтобы показать, что четырнадцать лет прошло, но ничего не прошло. И даже сейчас она контролирует их жизнь?!

Все разом промелькнуло перед глазами. Годы в институте, когда они с Синицыной учились вместе, студенческие компании. После окончания Марианна на несколько лет исчезла из виду, а потом возникла в ее жизни снова. Влада была рада подруге, от всей души старалась помочь. А она разрушила ее семью, отняла у нее Егора.

И сейчас, как будто недостаточно было потоптаться на пепелище ее брака, продолжает рушить снова. Только теперь подружке мало просто трепать нервы ей, она лезет в жизнь дочери. И этот смех как демонстрация возможностей. «Хочу – раздавлю тебя».

Вызов прервался. Егор спрятал гаджет в карман и застыл, стискивая зубы так, что в углах челюстей обозначились желваки. А ее теперь трясло изнутри, как в ознобе.

- Влада. Посмотри на меня.

Она пересилила себя, взглянула на него:

-