Несмеяна для босса - Алёна Амурская

подслушанных когда-то в Абхазии слов. Помнится, хозяйка дома, в котором меня тогда устроили, ругала так глупого котёнка, провалившегося в открытый погреб на кухне.

Помотав головой, я тяжело вздыхаю и наконец решаюсь заговорить. Своим собственным, нормальным девичьим голосом.

- Андрей Борисович, пожалуйста, не обращайте внимания на мою внешность. Меня зовут Яна. И я та, кто вернул вам флешку с абхазским проектом в целости и сохранности. А сейчас предлагаю сотрудничество, которое может… - невольно морщусь, вспомнив Германа, - …оказаться вам полезным. Очень полезным.

В ожидании реакции Батянина на это признание я покрываюсь холодным потом, кажется, вся, целиком. С ног до головы. Жду со страхом, что вот сейчас он резко поднимется и… ну не знаю, охрану вызовет…

Ничего подобного.

Непроницаемо-черные глаза генерального директора корпорации “Сэвэн” лишь еле заметно сужаются, пока он разглядывает меня в холодном продолжительном молчании. Затем он, откинувшись на спинку кожаного кресла, бросает спокойное и ёмкое:

- Говори.

[*]Абзамук - дурачок, глупый (абх.)

Глава 8. Под носом бывшего босса

Только какое-то чудо помогает мне не мямлить, пока я коротко и емко излагаю суть своих возможностей для борьбы с Германом. В том числе и сам факт его заблуждения о моей роли. Также с огромным чувством неловкости упоминаю о тех событиях, из-за которых мне пришлось исчезнуть, и приношу свои сильно запоздавшие оправдания.

Поначалу Батянин слушает меня внимательно и спокойно. Вот только в тот момент, когда я упоминаю о Германе, его непроницаемые черные глаза сощуриваются с выражением скептического недоверия.

- Ты одна из его подружек или так, по наемному варианту с ним сработалась? - требовательно спрашивает он.

- Ни то, ни другое, - буркаю я. - Просто так получилось, что выросла в его доме и была категорически не согласна с его планами по моей судьбе. А что касается Артура Георгиевича... то я устроилась к нему, когда мне уже деваться некуда было. Ничего дурного я не замышляла, просто хотела работать и быть независимой. Случаи, в которых меня считают виновной, это инициативы Германа, в которых я не участвовала. Но участвовал кое-кто другой. Он у вас тут в Сэвэн хорошо устроился греть уши...

Короткий стук в долестничную дверь прилетает снизу слишком внезапно. Снизу вверх, как из какого-то колодца.

- Андрей, минутка перед планеркой найдётся?

- Что-то срочное? - откликается Батянин.

У меня аж сердце в пятки проваливается. Этот голос... Сильный, густой, характерно безэмоциональный, он принадлежит Короленко.

Не ожидала, что столкнусь с ним так скоро. Я надеялась, что это произойдет как-нибудь попозже. Ну не готова я еще к этому!

Мое панически нервозное состояние не ускользает от взгляда Батянина.

- Мне пора на планерку. Спустись пока в поиемную и побудь там. Продолжим, когда я вернусь.

Прислушиваясь к медленно поднимающимся шагам бывшего босса, я сдавленно шепчу:

- Андрей Борисович, вы уже решили... насчет меня? - и быстро уточняю: - Я бы предпочла сохранить пока инкогнито. Если это возможно.

- В таком виде? - с сомнением смотрит на меня Батянин, но, поскольку времени на размышления уже нет, просто пожимает плечами: - Ну попытайся.

Несмотря на свой безразличный ответ, тем не менее, он первый же и прикрывает мою подозрительную личность перед партнером, когда тот интересуется:

- Новый сотрудник?..

- Да, на место курьера.

Я низко опускаю голову, чувствуя на своем затылке тяжелую печать двойного чужого внимания. Торопливо вскакиваю, чтобы уйти.

- Не думал, что кто-нибудь позарится, - говорит Короленко, потом останавливается прямо рядом с моим стулом и хмыкает. - Он хоть совершеннолетний?.. Как тебя зовут, пацан?

От его вопроса я невольно втягиваю голову в плечи с мысленным стоном. Наверное, выгляжу теперь, как ненормальная чудила-глухомань!

- Его зовут Ян, - нехотя приходит ко мне на помощь Батянин, приятно поразив своей толерантностью к такой сомнительной личности, как я. - По документам ему почти двадцать, успокойся.

Но Короленко всё еще смотрит на меня.

- Ян... - в его голосе проскальзывает неприязненная тень. Не иначе, как мое имя припомнил? Зря я его полностью не сменила... ой, зря. - А здороваться этот совершеннолетний вообще умеет? Или хотя бы просто говорить за себя?

Батянин и тут вмешивается, хотя в его интонациях я уже отчетливо различаю обезличенное раздражение:

- У него проблемы с речью, это ты верно просек. Твк что у тебя за срочный вопрос? - напоминает он и взмахом руки отсылает меня вниз. - Ян, ты можешь идти. Позже пообщаемся.

Я суетливо киваю и с большой осторожностью огибаю монументально мощную фигуру Короленко на подгибающихся ногах. Взглянуть на него осмеливаюсь только один раз - и то искоса, сквозь лохматую челку, когда прохожу мимо.

- Стоять, - холодно преграждает тот мой путь.

Я замираю на месте на полушаге. Состояние уже какое-то совсем полуобморочное. Неужели узнал меня?!

-... Бумаги свои подбери, - слышу обыденное замечание вместо приговора. - Со слухом-то у тебя, надеюсь, всё нормально?

Послушно сгребаю бумаги и быстро-быстро киваю. Потом мелкой трусцой устремляюсь на выход и уже на лестнице слышу, как Короленко мрачно заявляет Батянину:

- Андрей, тут у меня всплыли кое-какие интересные подробности в результате расследования по просьбе Лебеды...

Дверь отрезает продолжение "интересных подробностей", но мне плевать. От ощущения только что пережитого страха разоблачения меня всю потряхивает мелкой дрожью.

Даже Батянина так не пугалась, как своего бывшего босса. Слишком уж много личного с ним связано.

Секреташа-колобок встречает меня вопросительной полуулыбкой, когда я обессиленно вваливаюсь обратно в приемную и верчу головой в поисках укромного места, где можно незаметно приткнуться.

- Подождать велел? - быстро угадывает она, демонстрируя уникальную способность высококвалифицированной секретарши предугадывать намерения своего начальства почти что на экстрасенсорном уровне. И указывает на уголок возле окна на всю стену, где декоративная стенка с полочками, увитыми какой-то кабинетной зеленью, почти полностью закрывает от посторонних взглядов небольшую нишу с маленьким столиком и мешками-креслами. - Сядь вон в той стороне. Это будет не так утомительно, если планерка затянется. Обычно я там чай пью, когда есть свободная минутка для отдыха.

Я с благодарностью киваю ей и устремляюсь в укрытие. Только затем позволяю себе упасть в кресло под шорох сминаемого моим весом наполнителя.

И правда, очень комфортное место, чтобы и подождать чего-то,