Между королями - Вэнди Джинджелл

проём в Испытания в своём доме на случай, если ему понадобится подкрепление, как и всегда. Ты слышал Северного и Паломену. Нам гораздо больше повезёт, если мы попытаемся создать свою собственную арену и отправить на неё короля, когда узнаем его имя.

— Как ты собираешься избежать участи становления королём в таком случае? — спросила Северный. — Если тебе удастся вызвать его — если ты сможешь убить его — ты станешь следующим королём.

— Не знаю, — честно призналась я. Я не могла избавиться от ощущения, что мы что-то упускаем — какую-то ниточку, которая не была натянута достаточно туго, чтобы её заметили. — Надеюсь, что мы сможем найти эрлинга, который действительно хочет стать королём и будет хорошим кандидатом. Если мы сможем, я возьму их с собой на арену.

— У нас нет времени ждать, — сказала Северный.

Дэниел кивнул, и Туату сказал:

— Каждый минуту, которую они находятся там, их могут убить.

— Знаю, — сказала я. — Посмотрим, смогу ли я получить помощь в поиске другого эрлинга, пока мы пытаемся найти имя короля, но, если мы не сможем, мне просто придётся забрать короля с арены без чьей-либо поддержки.

Возможно, я смогла бы найти способ перестать быть королём — если бы, как указала Северный, мне действительно удалось победить нынешнего короля. Не похоже, что ему можно было позволить остаться королём, когда он всё ещё активно пытался убивать людей. Позже мы могли бы решить, кто станет королём.

— Предвестник может убить короля, — доверительно сообщил Лес, стоявший рядом со мной.

На этот раз мне удалось не подпрыгнуть. Я взглянула на него и спросила:

— Чегось, ты предлагаешь пойти со мной?

— Быть королём — хитрое дело, леди, — сказал он. — Тебе следует быть осторожной. Тебе следует прихватить с собой много уловок.

— Ты не пойдёшь на арену одна, — сказал Джин Ён, наклоняясь вперёд, чтобы положить свой пустой пакет из-под крови на кофейный столик. — Tangyeonhaji, многие из нас пойдут с тобой.

— А что, если кто-нибудь из вас убьёт короля? — спросила я. — Неужели и вас в конце концов заставят быть королём?

— Нет, — сказала Северный с холодной улыбкой. — Нас бы казнили. Никому не позволено вмешиваться в процесс отбора.

— Ну да, вижу, как хорошо это сработало, — кисло сказала я. — Если так пойдёт и дальше, то мы с Лесом — единственные, кто сможет убить короля, не нарвавшись на неприятности.

— Да, — сказала она. — У тебя не так много хороших вариантов, если ты не хочешь быть королём.

— А что, если предвестник убьёт короля?

— Тогда предвестник выбирает следующего короля, — ответила она.

— Я бы предпочёл, чтобы Пет была королём, а не тот придурок, который у нас уже есть, — сказал Дэниел.

— Большое спасибо, — сказала я.

— Итак, каков наш план? Ничего не обещаю — я всё ещё думаю, что нам следует сосредоточиться на том, чтобы вытащить остальных, — но что ты хочешь сделать?

— Две вещи, — сказала я. — Нам нужно узнать имя короля, и нам нужно найти арену, которая даст нам наибольшее преимущество.

— И ещё одного эрлинга, — твёрдо сказал Джин Ён.

— Ага, но это не само собой разумеется, а просто приятный бонус, — сказала я.

Дэниел медленно произнёс:

— Тебе нужно что-то уединённое для арены, верно? Уединённое, но связанное с Между, так что ты можешь проделывать свои штучки с Между там, где никто другой не увидит и не пострадает.

— Или не помешает сделать то, что должно быть сделано, — согласилась я. Я всё ещё была категорически против того, чтобы убивать короля и становиться следующим королём по умолчанию, но я надеялась, что, по крайней мере, смогу захватить его в плен и проследить, чтобы правосудие какого бы рода оно ни было — восторжествовало.

— Тогда почему бы не воспользоваться Речкой Хобарта? В смысле, подземной частью, она находится под Хобартом, так что никто случайно туда не забредёт, к тому же он напичкан Между. Там есть текущая вода, но, вероятно, его недостаточно, чтобы дать королю больше власти, чем у него было бы в любом случае, и ты сможешь получить доступ к каждой частичке Между.

— Он тоже может использовать Между, — сказала я с тревогой в голосе.

Когда я была ребёнком, я много раз бывала в подземной части речки, и воспоминание о её тихой, умиротворяющей силе поразило меня внезапным осознанием: река была не просто Между, она была пронизана магией. У меня всё ещё было слишком много воспоминаний, которые я только начала вспоминать, и, вспоминая, я не понимала того, чего не понимала в то время, когда происходили сами события. Ручеёк был одной из тех вещей, которые я теперь понял в свете своих новых воспоминаний.

— Думаешь, он бывал там раньше? Было бы неплохо, если бы мы знали это место лучше, чем он, а я была там всего несколько раз, прежде чем они закрыли пешеходные экскурсии. Сейчас я вспоминаю магию, заключённую в стенах, — не думаю, что тогда я понимала, что это такое.

Дэниел пожал плечами.

— Я бы никогда не подумал, что раньше король бывал в Хобарте, не говоря уже о том, чтобы сидеть в одном из здешних домов, как профессор литературы в университете, но он там был.

— Ага, — мрачно согласилась я. — Мне кажется, что мы не можем принять это на веру.

— Мы будем готовиться к худшему, — сказал Джин Ён. — И я буду рядом, чтобы укусить его, если понадобится.

— Становишься брезгливым, да? — спросила я его. — Ты был не прочь перегрызть горло тому золотому лошку.

— Да, но я был зол, — объяснил он. — Мне не нравится есть мусор.

Это заставило меня улыбнуться, ослабив узел беспокойства в моей груди.

— Что, люди самые вкусные? Как тебе такая ирония?

— Каждый хочет того, чего не может получить, — пробормотал он. — Конечно, человеческая кровь более сладкая.

— Тогда повезло, что я разделалась с отцом Зеро, а не ты, — сказала я. Упоминание Зеро немного отрезвило меня.

Я знала, что он заботится о других — я должна была верить, что он позаботится о них, — но не иметь возможности помочь им самой оказалось намного тяжелее, чем я предполагала. Этот дискомфорт продолжал выплёскивать на поверхность моего сознания нежелательные мысли: неприятные, безрадостные мысли о том, что, возможно, я не могу доверять Зеро так же полностью, как, по моим заверениям, могу доверять другим. Я отогнала эти мысли, потому что, если бы я была неправа, то рухнуло бы гораздо больше, чем любая надежда на то, что я когда-нибудь смогу доверять Зеро: исчезли бы жизни. Жизни, о которых я заботилась, — жизни, о которых заботились люди, о