Дьявол-южанин - Диана Уайтсайд

Морган криво усмехнулся. Он прекрасно понимал, что Аристотель не шутит. И все-таки ему следовало выбраться отсюда как можно быстрее – до приезда Сайруса, отличавшегося болезненной щепетильностью в вопросах чести.

Морган слишком хорошо знал: если Сайрус обнаружит его здесь, то арестует без колебаний.

Поднявшись с кровати, Морган принялся за ужин. Едва он прикончил жареного цыпленка, как в дверь тихо постучали.

Аристотель тотчас поднялся на ноги и, открыв дверь, пробормотал:

– Ох, мисс Джессамин, я не ждал вас так рано. И ты тут, Сократ…

Сократ, брат Аристотеля и личный конюх Джессамин, молча кивнул из-за ее плеча. Он был настолько предан хозяйке, что мог отдать за нее жизнь.

Джессамин прошла в комнату и окинула Моргана критическим взглядом.

– Он выглядит немного помятым и сонным, – заметила она.

– Мы не ждали вас так рано, – пояснил Аристотель, наводя порядок на столе рядом с кроватью.

– Отец и Платон только что уехали в Сомерсет-Холл, – продолжила Джессамин. На ее лице были видны следы слез. – После продажи поместья отец пробудет у Берков несколько дней и вернется в Мемфис к приезду Сайруса. А как поживает пленник? – Она снова взглянула на Моргана.

– Не так уж плохо, – ответил он, стараясь держать себя в руках.

Джессамин повернулась к управляющему:

– Аристотель, я хочу поговорить с ним наедине.

Исполин встрепенулся.

– Это не совсем безопасно для вас, мисс Джессамин. Либо я, либо мой брат – но кто-то должен остаться с вами.

– Я хочу поговорить с ним с глазу на глаз, – упорствовала Джессамин. – Насколько мне известно, Аристотель, ты без труда можешь связать человека, не так ли? Не мог бы ты проделать это сейчас?

Аристотель в смущении пробормотал:

– Да, конечно, мисс Джессамин. Можно и связать, если требуется.

Она едва заметно улыбнулась.

– Вдвоем с Сократом справитесь? Или позвать на подмогу Кассиопею?

– Мы вдвоем справимся, – пророкотал Аристотель, скосив глаза на брата.

Сократ молча кивнул и переступил порог.

– Ложитесь на кровать поверх одеяла, мистер Эванс, и у вас не будет проблем, – сказал Аристотель, шагнув к Моргану.

– И не подумаю, – заявил Морган и тут же нанес управляющему удар в челюсть.

Пленник яростно защищался, но Аристотель с Сократом оказались сильнее, и вскоре Морган, словно распятый, лежал на постели, а конечности его были прикованы к столбикам кровати. Он мог немного двигаться на одеяле и выгибать спину, но не мог встать. Безмерно страдая от своей беспомощности, Морган смерил Аристотеля гневным взглядом. Исполин пожал плечами и с поклоном обратился к хозяйке:

– Что-нибудь еще, мисс Джессамин?

– Пожалуй, нет, Аристотель. Я позову тебя, когда буду уходить, чтобы ты возобновил дежурство.

– Да, мэм. – Управляющий покосился на Моргана. – Будьте очень осторожны с ним. У хорька и в капкане острые зубы.

Она похлопала слугу по руке:

– Спасибо за предупреждение, Аристотель Я буду осторожной.

Сверкая бритой головой в свете лампы, великан медленно направился к лестнице. Прикрыв за ним дверь, Джессамин вышла на середину комнаты и уставилась на своего пленника. Морган с трудом удержался от искушения обругать ее. Сейчас он был совершенно беспомощен, так что не следовало раздражать эту девицу.

– Джессамин, мы ведь знаем друг друга с детства. Наши семьи у твоей колыбели договорились нас поженить. Отпусти меня.

Ее зеленые глаза полыхали холодным гневом, которого он в них прежде не видел.

– Нет. – Она решительно покачала головой. – Ты шпион мятежников, и если уйдешь отсюда с полученной информацией, то солдаты северян погибнут.

Как она узнала? Он небрежно пожал плечами и попытался улыбнуться.

– Послушай, Джессамин, мы же вместе играли в детстве и ты прекрасно меня знаешь…

– Сомневаюсь, что знаю, – перебила она. – Я знаю только одно: ты втянул меня в свою шпионскую игру и использовал, чтобы выведать военные секреты, разве нет?

Глаза Моргана расширились; он в изумлении уставился на девушку.

– Будь ты проклят со своей ложью и изворотливостью! – прокричала Джессамин, и на ее щеках проступили красные пятна. – Я всегда принимала тебя за честного человека! А ты оказался шпионом! Да еще и воспользовался добротой умирающего старика! Разве ты не понимаешь, что предал моего отца?

– Да, но…

– Ты мог бы отправиться в таверну и ночевать в сарае, мог бы как-нибудь иначе раздобыть сведения о Грирсоне. Но нет, ты предпочел остановиться у умирающего, чтобы он облегчил тебе труд!

Проклятие! Как ей удалось все разглядеть?! Ярость Моргана вырвалась наружу.

– Черт возьми, Джессамин, я солдат, сражающийся за свою страну! И мой долг – применять любое оружие.

– Обманывать умирающего старика – это оружие? У тебя нет чести, если ты готов на такое… Почему ты не подумал о других людях?

Морган сжал кулаки. Джессамин была во многом права, и это задело его за живое.

– Если ты так печешься о верности Союзу, тогда почему бы тебе не выйти замуж за кузена Сайруса, закончившего Уэст-Пойнт, и не наплодить детей для пополнения рядов янки?

– Потому что я, – процедила она сквозь зубы, – в отличие от некоторых людей, которых не стану называть по имени, имею обязательства по отношению к тем, кто мне доверяет. Я должна в первую очередь ухаживать за своим больным отцом, а не искать удовольствий в супружеской постели.

Морган поморщился и разжал кулаки, как бы признавая, что Джессамин и на сей раз права. Он слишком любил ее отца, чтобы не видеть, насколько старик болен и как он сейчас нуждался в дочери.

– Вы шпион смутьянов и мятежников, мистер Эванс, – продолжала Джессамин, – и вас следует незамедлительно передать властям, пока вы не причинили еще больших бед. Но ради старинной дружбы наших семей… В общем, вас продержат здесь несколько дней, а затем вывезут за город и отпустят, чтобы вы могли воссоединиться со своими такими же лживыми дружками.

Морган ненадолго задумался, потом сказал:

– Но у меня останется похищенная у армии юнионистов информация.

Джессамин рассмеялась.

– К тому времени Грирсон уже выступит со своими войсками, чтобы встретиться с Форрестом в честном бою. Так что раздобытые вами сведения не будут иметь сколько-нибудь значительных последствий.

И снова эта семнадцатилетняя девчонка изумила его своей проницательностью. Проклятие, сам генерал Форрест не смог бы точнее оценить ситуацию.

– Если ты так предана северянам, – медленно проговорил Морган, – почему бы тебе просто не сдать меня властям?