Через бурные волны - Вал И. Лейн

Вспышка света ослепила меня, призма поднялась из воды к моему поясу и засияла до небес. Мое тело казалось опустошенным, а голова — легкой и пустой, когда зрение покинуло меня. Шум разбивающихся волн превратился в ничто. Я проснулась. Едва ли. Мое сознание ускользало, тонуло во тьме дезориентации.

— Открой глаза, русалочка, — прозвучал из-под воды голос Серены.

Мои слабые глаза распахнулись, я робко моргнула. Белый свет померк, и я увидела, как волны набегают на меня, обнажая мои голые ноги на том месте, где только что был хвост.

— Что ж, ты доказала свою силу. Теперь ты полностью стала человеком. — Она стояла у меня за спиной, где и была все это время. Я обернулась, чтобы посмотреть через плечо, мое тело все еще дрожало от только что пережитой травмы.

— Спасибо, — с трудом выдавила я. Я прикоснулась пальцами к животу и провела ими вниз, к бедрам. Моя талия была гладкой, за исключением небольшого шрама в виде чешуйки прямо перед бедренной костью. Я с удивлением посмотрела на Серену.

— Небольшое напоминание для тебя. О том, кем ты могла бы стать. Честно говоря, я не была уверена, что ты действительно сделаешь это. — Она шагнула вперед, протягивая мне руку, чтобы помочь подняться. Встать было непросто само по себе, мои ноги дрожали так, словно я никогда раньше ими не пользовалась.

Я задрожала, обхватив себя руками под ночным морским бризом. Серена взмахнула рукой и вызвала прилив. Он омыл мои ноги, закручиваясь спиралью вокруг меня, пока не превратился в струящееся платье, верх которого отливал темно-синим, а низ переходил в серебристую каскадную юбку.

— Ты всегда будешь дочерью моря.

Услышать эти слова было облегчением, каким-то освобождением, и все же немного грусти не покидало меня. Несмотря на то, как сильно я это ненавидела и, хотя, знала об этом всего несколько месяцев, я все равно отдала часть себя. Это было странное чувство разбитого сердца, которое приходит с прощаниями любого рода. Я почувствовала, что мое тело восстановилось, и хотя я вернулась к своему обычному человеческому облику, оно каким-то образом изменилось, и я не могла его точно определить.

— У меня… у меня теперь есть душа? — спросила я, робко дыша.

Серена кивнула.

— Да. И есть еще кое-что, что, я думаю, ты заслужила. У меня для тебя небольшой сюрприз. — Она указала на воду, и я, прищурившись, увидела фигуру на воде, тень, скользящую по поверхности, как призрак. Наконец, я разглядела, что это была женщина, одетая в такое же, но более изысканное платье, чем мое. И когда она шагнула сквозь ночной туман ближе к береговой линии, ее глаза встретились с моими, и я сразу узнала ее.

— Мама! — Я бросилась бежать на дрожащих ногах, каждый шаг казался мне первым, так как под ногами у меня вздымался песок. Она распахнула руки, и я встретила ее объятия, возможно, самыми крепкими в своей жизни. — Ты…

— Полностью человек, — закончила Серена. — Она попросила меня об этом раньше, чем ты.

— Там ты была? — Я изучала лицо матери. Она была все такой же красивой. Но теперь я заметила, что на ее лице появилось несколько морщин, которых раньше не было. Лишь небольшие морщинки под глазами говорили о том, что она скоро состарится. Теперь она старела нормально, чего не случалось ни с кем в нашей семье. У нее была душа.

— Я была недостаточно сильна, чтобы сделать это, Трина. — Мама провела своими тонкими руками по моему лицу, касаясь моего шрама, и заговорила нежным голосом, которого я не слышала с тех пор, как в детстве убегала к ней от своих ночных кошмаров. — Но ты, прекрасная девушка, в очередной раз спасла нас обеих.

Я проглотила ком в горле.

— Нет, мам, — прошептала я. — Ты пожертвовала собой, чтобы спасти всех нас. Мир, о котором ты узнала всего несколько дней назад. Ты защищала нас все это время. Кто знает, что Бастиан мог бы сделать с нами, если бы ты этого не сделала?

Мама отстранилась, чтобы посмотреть на меня с вымученной улыбкой. Звездный свет отразился в крошечных слезинках, скатившихся по ее ресницам.

— Я люблю тебя, Трина.

— Я люблю тебя, мам. — Я крепко обняла ее, и все, что еще оставалось между нами, казалось, исчезло вместе с приливом у наших ног.

Когда мы отстранились, я заметила, что Серены нет. Я пошла по следам на песке и обнаружила ее далеко в стороне, стоящей лицом к другой стороне берега. Повернувшись, словно зная, что я наблюдаю за ней, она с нежной улыбкой прикрыла усталые глаза, избегая встречаться со мной взглядом.

— Мне нравится эта отмель, — произнесла она. — Думаю, Беллами бы тоже понравилась.

Между нами повисло долгое молчание, прежде чем я, наконец, что-то сказала.

— Давай позовем остальных.

Серена прикусила губу и отвела взгляд, ветерок подхватил несколько распущенных прядей ее волос.

— Да, — она произнесла это достаточно громко, чтобы я расслышала сквозь плеск волн. — Давай позовем остальных.

Она сложила ладони чашечкой и окунула их в небольшое озерцо, набранное приливом, поднесла пригоршню воды к губам и прошептала какое-то послание. Она вылила воду в океан, и та золотыми каплями потекла вниз и унеслась по воде обратно к берегу материка, оставляя за собой светящийся след.

— Теперь мы ждем, — сказала она.

54. Похороны в море

Катрина

Я не была уверена, сколько времени прошло. Никогда не умела вести счет. Но рассвет еще не наступил. Мы с мамой сидели на берегу и наблюдали за остальными, в то время как Серена стояла одна, неподвижно, в нескольких метрах от нас.

Вдалеке сквозь туман пробился слабый свет, исходивший от фонаря на прозрачном, как стекло, каноэ, сформировавшемся из воды, когда оно приближалось с остальными на борту. Их лица были мрачны, Майло и МакКензи стояли по одну сторону от тела Беллами, а Ной и Рассел — по другую.

Они соскользнули на берег, притащив заколдованную лодку, которая снова растворилась в волнах, как только все вышли. Никто не издал ни звука. Слышался только плеск волн и хруст шагов по мокрому песку, когда Майло и Ной отнесли Беллами к Серене и положили у ее ног.

Серена посмотрела на своего безжизненного возлюбленного. Двигаясь слишком грациозно для любого человека, она опустилась на колени и поцеловала его в лоб. Мы все стояли, окружив их, сопровождая этот момент, как могли.

— Похоронить в море, чтобы он всегда мог быть со мной. — Ее шепот разносился в воздухе, как призрак. — Любить сирену —