Коварный супруг - Катарина Маура

Ты стояла в коридоре и нервничала в ожидании встречи, а я как раз собирался подойти к тебе, когда ты взяла печенье из пакета и надкусила его. Боже, как ты стонала, Сиерра... Это было грешно, и я плохо соображал, когда подошел к тебе, желая узнать, насколько хорошим могло быть это печенье, чтобы заставить тебя издавать такие звуки. Я схватил тебя за запястье и откусил кусочек печенья, и вот так я попал в список самых ненавистных для тебя.

Я смеюсь про себя, вспоминая тот день. Я была уверена, что он сделал это специально, чтобы позлить меня, и он прав — именно это заставило меня считать его своим заклятым врагом. Я стала вести себя с ним нахальнее, бросая взгляды в его сторону каждый раз, когда видела его, а он каждый раз улыбался мне, что только еще больше злило меня. Не помогло и то, что он начал критиковать мои работы при каждом удобном случае, а я тогда не понимала, что он просто наставлял меня, по-своему. Я улыбаюсь про себя, читая о каждом нашем общении с его точки зрения, наблюдая, как наша история разворачивается совсем не так, как я ее переживала.

После этого я уже не мог оставаться в стороне. Я говорил себе, что просто выполняю обещание, данное твоему брату, каждый раз, когда дразнил тебя, тихо открывая для тебя двери корпораций и защищая тебя от худших сторон индустрии, но мы оба знаем, что я лгал. Я влюблялся в тебя с каждым листком бумаги, на котором мы писали во время встречи, каждый раз, когда мы сталкивались лбами, и каждый проект, за который мы боролись. Я знал, что ты не создана для меня — я был не просто лучшим другом твоего брата, у меня было мутное прошлое, которое я не хотел выплескивать на твою жизнь, но с годами, когда я начал исправляться, я начал думать, что, возможно, когда-нибудь я стану тем, кого ты сможешь полюбить.

Я подтягиваю ноги под себя, продолжая читать о проектах, которые он у меня украл, и о том, как он позволял мне выкручиваться, когда я искренне считала, что у меня есть преимущество. Я задыхаюсь, когда читаю о том, как меня чуть не поймали в тот самый первый раз, когда я вломилась в его дом.

Вспоминая эти моменты, я так дорожу ими. Ты не представляешь, сколько раз я пересматривал видео, где ты врывалась в мои владения, чтобы увидеть твою улыбку, когда ты сеяла хаос. Именно после того первого раза, когда тебя чуть не поймали за нанесением граффити на стену моего нового офиса, я создал «Протокол миссис Кингстон» — протокол безопасности, который позволял тебе делать абсолютно все, что ты захочешь, в любой собственности Кингстонов, в любое время. Все сотрудники нашей службы безопасности были обучены распознавать тебя на камерах, о существовании которых ты даже не подозревала, и каждый раз, когда они замечали тебя, они следили за твоими действиями, гарантируя, что ты никогда не включишь сигнализацию и не будешь поймана. За семь лет протокол не сработал лишь дважды: один раз потому, что с тобой была Валентина, а у нее не было такого же допуска, как у тебя, а второй — потому что охранник уже патрулировал территорию, когда ты активировала протокол, и ты застала его врасплох. Назвать протокол таким образом было высокомерием, и я это понимал, но даже тогда я не мог сдержаться, когда дело касалось тебя. Я не думал, что ты когда-нибудь узнаешь об этом, так что в этом не было ничего плохого, верно?

Проходят часы, пока я продолжаю читать о том, как он тайком посещал покерные вечера и скрывал это от меня, чтобы я не могла заставить своих братьев не приглашать его и тем самым лишить его источника внутренней информации обо мне. Я ухмыляюсь, когда читаю о том, как мы впервые танцевали танго вместе, и о том, как он почувствовал, что мы начали невольно отдаляться друг от друга, когда Валерия вернулась домой, сосредоточившись на ее безопасности и уничтожении любых угроз для нее.

Тогда я понял, что я не тот парень, с которым можно быть вместе, но я продолжал притворяться, обманывать себя, думая, что могу быть таким. Он даже не подозревал, что я ревную. Судя по нескольким страницам, которые он написал, пытаясь понять, чем он заслужил бомбу - вонючку, отправленную в его офис после того, как я впервые увидела его с Валерией, и как он пытался удержать меня от отдаления, но в итоге решил, что так будет лучше.

Сердце замирает в груди, когда я читаю о том, как он подошел к моей бабушке и, в конце концов, к нашему браку. Это так необычно — читать о том, как он не мог поверить в то, что я начала влюбляться в него. Это нереальный опыт, и от этого еще больнее читать о страхах, от которых он не мог избавиться после того, как меня похитили, о бесконечных кошмарах и о том, как он не мог выкинуть их из головы, когда просыпался, страх овладевал им в течение всего дня, даже когда я говорила ему, что он разбивает мне сердце. По его письму видно, что он изо всех сил старался контролировать свой разум, но постоянно чувствовал, что он его подводит. Больно читать, как сильно он страдал и как из-за кошмаров не мог смотреть на меня, не чувствуя, что медленно душит меня, что моя жизнь утекает из-за него.

Я знал, что это неправда, что все это мне кажется, но мне было слишком страшно и стыдно рассказать тебе, насколько все стало плохо, потому что я был так уверен, что если я это сделаю, то потеряю тебя навсегда. Я думал, что в конце концов мне станет лучше, и все будет так, как будто ничего не изменилось. Иронично, не правда ли, что именно этот ход мыслей привел нас сюда? Как будто этого было недостаточно, я снова стал бояться сказать что-то не то и подвергнуть тебя риску, как это было с Валерией, потому что это был уже не просто иррациональный страх, а вполне вероятная возможность, а твоей жизнью я не хотел рисковать.

Я тяжело вдыхаю и изо всех сил стараюсь не заплакать, продолжая читать о его трудностях, похоронах бабушки, бумагах о разводе, о том, как он начал приходить ко мне домой каждый день в надежде, что