Земля магических аномалий - Анна Панкратова

На кухню зашла Эвелин, заметила пакеты с мерцающей магией и несмело взяла их в руки.

– Они готовы к отъезду, отнесу магию, – пояснила она.

Софи свернула нить, смотря вслед сестре. Хантер доел картошку, отодвинул тарелку, ведь мясо в горло не лезло.

– Софи, про розу…

Она резко повернулась, вскинула руку, показывая медную розу, окрасившуюся в фиолетовый.

– Ты же узнала вчера, что у алхимиков не бьются сердца, из-за розы, да?

Софи кивнула, сомкнула пальцы, заставляя те мерцать фиолетовым.

– Нам бы пробраться тут в лабораторию, чтобы убедиться, что эта магия не вредит тебе.

– Зачем? У алхимиков не бьются сердца.

– Да, но…

Вернулась Эвелин, обеспокоенно оглянулась на дверь, словно все еще могла видеть отбывающий фургон.

– Как прошло свидание? – спросил Хантер. Эвелин резко повернулась, пожала плечами, краснея. Уставилась на сестру, видно, желая обсуждать это только с ней.

– Нет, правда, как? – спросила Софи, поддавшись к Эвелин.

– Ну… – Эвелин мечтательно вздохнула, но потом свела брови вместе. – Он уехал с алхимиками в Хартбрук. Вдруг что-то пойдет не так?

– Алхимикам нужна Давина. Реджина откажется сотрудничать, если что-то произойдет с Финном, – сказал Хантер.

Эвелин кивнула. Встретилась взглядом с Софи, и Хантер толкнул любимую в плечо.

– Идите посплетничайте.

– А ты?

– Все прошло хорошо, – заявила Эвелин. – Финн видит во мне только Эви, и это… мне это нравится. А еще он очень осторожный, нежный.

– О, совсем не мой типаж, – фыркнула Софи, но довольно улыбнулась, радуясь, что сестра нашла себе друга.

– Знаю! – рассмеялась Эвелин, оглядывая Хантера, которого Софи пыталась убедить, что с ней не нужно быть таким осторожным. И он наконец начинал расслабляться и становился собой рядом с ней, понимая, что и правда она сама хочет быть с ним, и хочет быть слабой в его руках.

Дверь дома резко открылась и внутрь влетел Том. Довольно оглядел кухню и развел руки, словно ожидал аплодисментов.

– Прекрасные дамы! Вынужден у вас украсть Голда ненадолго.

Софи уже открыла рот, чтобы сообщить, что Хантер еще слаб, но тот качнул головой, намекая, что защищать его не стоит. Она закатила глаза, но отпустила его.

Хантер думал, что они идут на станцию «Купрус», но они свернули в другую сторону. Том светился от счастья, летя к пункту назначения, делая широкие шаги. Червь сомнений поселился в душе – слишком весел бывший друг. Что он задумал? Что, если Реджину и Финна отправили в Хартбрук специально?

– Слушай, Том… – заговорил Хантер, решая вернуться к девчонкам, но тот вскинул руку и известил, что они пришли.

Они стояли на окраине поселка у одноэтажного дома за низким аккуратным белым забором. Очередная станция, что скрывается под землей? Зачем они пришли сюда?

– Еще одна станция? Дай угадаю, бессердечные и бездушные странно себя ведут из-за ваших опытов?

Том удивленно вскинул брови, хлопнул Хантера по плечу.

– Да. Мы приводим их на одну из станций. Она почти у вышек, чтобы не навредить людям. Пытаемся понять, как сделать их более сговорчивыми.

– Удалось?

– Ни разу. Только сделали их злее и сильнее. – Том обернулся к дому. – Хочу тебе показать кое-кого. Чтобы ты понял. Я хочу, чтобы ты понял, Грег.

Том открыл калитку и пропустил вперед Хантера, зашел следом, деловито облизал губы, вглядываясь туда, откуда они пришли. Волнения уже грызли изнутри, интуиция вопила, что это ловушка, и Хантер сжал руку, находя рукоятку меча, но пока оставлял его невидимым. Тошнота подступала к горлу, слабость расползлась по телу – он отдал слишком много магии.

– Станция «Вита», – пояснил Том, открывая дверь. – Но Шелдон зовет ее «Морс». Говорит, от жизни тут слишком мало.

Хантер сразу понял, почему Шелдон не хочет называть это место «жизнью»: там воняло смертью. А догадка пронзила и сползла жаром по позвоночнику – Шелдон так и не показался, хотя явно имеет не последнее значение среди алхимиков.

Внутри был обычный захламленный дом. Окна плотно зашторены, поэтому внутри гуляли тени. Слабый свет от зачарованных свечей едва освещал маленькие комнаты с узкими проходами среди гор вещей.

– Я сказал, что у всего есть своя цена, Грег, – напомнил Том, проходя вперед. – Так вот цена золотой сыворотки – вовсе не жизнь девчонки. Эви вообще ничего не грозит. Ну, подумаешь, ее душа освободится и переродится? Для вас же смерть, считай, новое начало, ведь вы так верите в перерождение. Я же уже двенадцать лет плачу очень высокую плату.

Хантер вслед за Томом свернул в душную спальню и шумно выдохнул. На постели лежал старик. Редкие седые волосы топорщились, обожженное тело едва прикрывалось простыней, черные корки на коже кровоточили.

– Это мой отец, Грег. Шелдон.

Хантер догадался. Ужас парализовал – почему Том сам не убил его?! Зачем позволил столько лет мучиться?!

– Его задел взрыв. Он бы умер, но на его душе печать, поэтому хаос не сумел забрать его душу. А мы сумели найти способ поддерживать в нем жизнь. Он мучается, но ждет, когда будет готова золотая сыворотка, чтобы исцелиться.

Старик зашевелился, повернулся, чтобы оглядеть вошедших. Схватил подушку и попытался кинуть, но оказался слишком слаб. Он изможденно упал на мокрую постель.

– Убью, ублюдок, – шипел Шелдон, пытаясь встать, но не мог даже оторвать голову от кровати. – Убью, говнюк…

– Кажется, твой отец не очень рад, – заметил Хантер, борясь с табуном мурашек, что покрыли тело, едва он осознал, как жизнь обошлась с тем, кто отдал приказ взрывать скалы. Слишком жестоко? Хантер не мог найти ответ на вопрос. Он вроде и помнил, к чему привел взрыв. Но еще видел измученного старика, который хлебнул столько мучений, что не мог кинуть подушку в сына. – Почему ты не убил его?

– Да! – захрипел Шелдон. – Говнюк и трус! Трус!

Том вывел Хантера в коридор, резко захлопнул дверь.

– Он мой отец. Я люблю его. И знаю, что сыворотка спасет его.

– А еще был уверен, что нужно дождаться смерти двойников, чтобы создать новых. Ты планировал лет двадцать, а то и тридцать заставлять его жить так? Не жить! Существовать! Гореть от боли!

– Он бодрствует пару часов в день. Потом мы вводим его в сон. Ну, или он умирает на несколько часов.

Хантер спрятал лицо в ладонях, не понимая, как реагировать. Земля круглая, и все возвращается на круги своя. Слишком круглая… Задумался, жалеет ли старика – с одной стороны, он получил по заслугам, ведь ради глупой цели взорвал магические скалы, с другой же… он был так слаб, что даже не мог сам закончить свою жалкую жизнь, которую поддерживал в нем фанатик-сынок.

– Будь на