Ботоксные дневники - Дженис Каплан

— Да уж, я стала чертовски популярна. В настоящее время на мою благосклонность претендуют приятель — гей и одиннадцатилетняя девочка. Да, и еще бывший муж, который не прочь хорошо провести время, если поблизости не окажется его новой любовницы.

— А как же богатый бизнесмен с Парк-авеню и одновременно один из самых щедрых филантропов в Нью-Йорке?

— О ком это ты?

— Неужели не знаешь?

— Не имею не малейшего понятия. Неужели в меня влюбился Дональд Трамп? Ну, он-то меня вряд ли заинтересует. Барри Дилер? А вот его вряд ли заинтересую я. Рокфеллер? Но который из них? К тому же сейчас у них не так уж много денег.

Дэн снова смеется.

— Ну, этот парень, конечно, не так богат, как они. Зато он очень симпатичный.

— Тогда это вряд ли Джордж Стейнбреннер.

— Перестань, Джесс, ты прекрасно знаешь, о ком я говорю. Этого человека зовут Джош Гордон.

Я начинаю хохотать, но Дэн стоит на своем:

— На прошлой неделе у нас с ним была деловая встреча, и он несколько раз заговаривал о тебе. Спросил, в каких мы с тобой отношениях, и я сказал, что мы просто друзья. Джош явно хотел убедиться, что между нами ничего нет. Ведь он видел нас на вечеринке. Настоящий джентльмен.

— Он просто хотел поддержать разговор.

— Нет, он проверял, можно ли начать за тобой ухаживать.

— Ты заблуждаешься. Мы с Джошем встречались пару раз, чтобы обсудить вопросы, связанные с благотворительным спектаклем. Нас связывает только это.

— Он сказал, что ты отлично выполнила свою работу.

— Рада, что он это заметил. Мне казалось, он не может думать ни о ком, кроме своей шикарной подружки и надоедливой бывшей жены. Как бы то ни было, но интерес, который он ко мне испытывает, чисто профессиональный.

— Жаль, вы были бы неплохой парой, — пожимает плечами Дэн. — А может, и нет. Никогда не знаешь, с кем тебе будет хорошо.

Тогда я меняю тактику и говорю, что, быть может, Джош и правда мною заинтересовался, но, к сожалению, мне уже удалось убедить Дэна в обратном. Вот в этом-то и заключается главный недостаток мужчин. Они никак не могут понять, когда с нами нужно спорить, а когда соглашаться. А ведь все до смешного просто. Если женщина говорит: «В этом платье я кажусь слишком толстой», — следует ответить: «Ну что ты, дорогая, наоборот». А когда дама утверждает, что ей необходимо сделать подтяжку лица, мужчина должен воскликнуть: «Ни за что! Ты восхитительно выглядишь и так!» Поэтому, когда я сказала, что Джош просто не может мной заинтересоваться, Дэн должен был категорически с этим не согласиться. Если бы сейчас я разговаривала не с ним, а с Люси, мы бы обсудили все мельчайшие нюансы того, что сказал мне Джош, как сказал, почему и когда. А также что он имел, что мог иметь и что должен был иметь в виду. Правда, к концу разговора мы бы настолько устали, что сам предмет обсуждения потерял бы для нас всякий интерес.

Но Дэн берет с подноса шоколадное печенье и идет к дверям.

— Не расстраивайся, Джесс. Не Джош, так другой. Кто-нибудь обязательно найдется, кто-нибудь потрясающий! — С этими словами он обнимает меня и сочувственно похлопывает по спине.

— Конечно, — говорю я сквозь зубы, стараясь не выдать внезапно охватившего меня раздражения.

Дэн быстро целует меня в щеку и добавляет:

— Спасибо за печенье. Люси обещала приготовить мне сегодня ужин. Не знаю, что из этого получится.

— Но ведь Джош пригласил меня за свой стол, — бормочу я себе под нос, закрывая за Дэном дверь. Еще несколько минут назад перспектива совместного ужина казалась мне такой заманчивой, но теперь я вдруг понимаю, что вполне могу оказаться за столом рядом с этой Снежной королевой, Мариссой.

В пятницу вечером, за два часа до начала благотворительного ужина, Люси порхает по номеру, выделенному администрацией отеля «Сент-Реджис» для членов попечительского совета. Но пока я единственная из них, кто здесь находится, — вероятно, потому, что только у меня нет роскошной квартиры на Парк-авеню, где можно было бы спокойно переодеться. Я просто не представляю, как бы поехала во взятом напрокат платье стоимостью десять тысяч долларов в поезде. Наверное, пришлось бы занять два места, а цены на билеты и так подскочили.

— Отличное место, — говорит Люси, открывая маленькую баночку с кремом от «Булгари» и намазывая ароматную густую массу на запястье. — Просто здорово, что отель предоставил вам бесплатный номер.

— Да, если не считать, что мы оплатили аренду танцевального зала и обед на четыреста персон, — отвечаю я, глядя в зеркала и накладывая на ресницы второй слой туши, прежде чем надеть платье. — Он, случайно, не понадобится вам с Дэном сегодня ночью?

— Нет, — со счастливой улыбкой отвечает Люси. — Мы прекрасно обходимся собственной спальней.

— Значит, разлука разожгла угасшие чувства?

— Точно. У нас с Дэном новый медовый месяц. Мы словно опять влюбились друг в друга. И я наконец-то поняла, что он — мужчина моей мечты. Кстати, во второй раз любовь кажется еще прекрасней.

Я закатываю глаза. Интересно, почему любовь заставляет людей говорить банальности?

— Я, конечно, понимаю, что, когда любишь, не можешь говорить ни о чем, кроме своих чувств, но больше не могу выносить этот сладкий сироп. Ты стала сентиментальнее, чем тетя Джемина.

Тут дверь открывается, и в номер врываются Аманда Бизли-Смит и Памела Бэрон, облаченные в длинные облегающие платья и увешанные драгоценностями, которые вызвали бы зависть у самой Элизабет Тейлор. Аманда шлет мне три воздушных поцелуя и кивает Люси, которую я им представляю. Окинув мою подругу внимательным взглядом и оценив ее украшенное стеклярусом платье от Армани, бог знает сколько стоящие висячие серьги и несравнимый ни с чем апломб, они тут же признают в ней свою.

— В следующем году вы обязательно должны стать членом нашего совета, — заявляет Аманда.

— Хорошо, как-нибудь пообедаем вместе. — Люси ограничивается принятым в Голливуде стандартным ответом.

Через минуту в комнату входит высокий худой мужчина, в каждой руке он несет по огромному чемодану. На нем широкополая шляпа, ковбойские гетры и башмаки от Тони Мартина — не слишком подходящие для участников родео, но производящие сильное впечатление в Нью-Йорке.

— Это мой любимый стилист, его зовут Небраска, — гордо произносит Аманда, бросаясь к нему. — Я уговорила его тоже внести свой вклад — собственным талантом. Он будет помогать тем, кто придет в номер, чтобы привести себя в порядок.

— Рада знакомству, — вежливо говорю я.

Небраска проходит в одну из ванных комнат и начинает превращать ее в мини-салон, доставая из своих чемоданов гели, муссы, средства для укладки волос, кремы, блеск для губ и помаду.

— Я захватил с собой лишь самое необходимое, — извиняющимся тоном поясняет он. — Но, думаю, этого хватит.