(Не)истинные. Фальшивая жена императора - Алекс Найт

Поднявшись, я приказал стражнику отнести девушку в её комнату и вызвать к ней целителя. Клод проводил подопечную встревоженным взглядом.

— О ней позаботятся. Это не опасно, — успокоил я его. — Но её я смотрел поверхностно. С вами будет иначе. Сопротивление может серьёзно навредить.

— Я говорил, мне нечего скрывать, — карие глаза наполнились непоколебимой решимостью. — Но уверен, воспоминания Анет уже вас успокоили.

— Я приму решение позднее, — покачал головой.

Не собирался спешить с выводами, ведь совершенно не ограничен во времени.

— Я готов, император, можете начинать, — Клод откинулся на спинку кресла, вытянул ноги. — Вам бы тоже устроиться удобнее, сеанс затянется. Придётся смотреть далеко, во времена, когда я стал шевалье матери Валери и Виолет.

— Очень интересно, — не стал отказываться от совета и принял более расслабленную позу.

В груди горело предвкушение, я чуял след давних тайн.

Клод прямо посмотрел в мои глаза, взглядом сообщая свою готовность начать сеанс ментального считывания. Я погрузился в его мысли осторожно, настолько мягко, насколько возможно, ведь предстоял долгий контакт, а сопротивление может навредить обоим.

Река памяти понесла меня далеко, почти на два десятилетия назад, формируя образы прошлого. Передо мной предстала прекрасная женщина в золотом платье, сероглазая статная шатенка, так похожая на Валери. Точнее, она на неё, ведь я увидел Анэйс Сигаль, умершую королеву Акрии.

— Взгляни на меня, стражник, — промурлыкала она певучим голосом и протянула руку к лицу Клода.

— В чём дело, Анэйс? — осведомился возникший возле неё Абсолон, её супруг.

— Он особенный. Пусть служит мне.

Воспоминание рассеялось, чтобы подвести меня к тому, что случилось уже через полгода.

— Как это понимать⁈ Что скажут придворные, как думаешь⁈ — Абсолон был в ярости.

Клод стоял на коленях перед ним и расслабленно расположившейся в кресле Анэйс.

— Восхитятся, само собой. Королева-ведьма вновь показала свою силу, теперь её и членов её семьи охраняет тот, кого нельзя подкупить или запугать.

— Кого ты обманываешь⁈ — рыкнул король. — Он твой шевалье, а не мой. Он верен тебе. И его не пугает мой гнев.

— Достаточно того, что он пугает меня, — нежно улыбнулась женщина, изящно поднимаясь с кресла. — Дорогой, ты ревнуешь?

— Ревну… — он гулко вздохнул, резко замолчав. — Я негодую. Ты выбрала себе в шевалье мужчину.

— Воина, — возразила она мягко, перехватив его руку, и положила на свой довольно большой живот. — Мужчина в моей жизни только один.

Не знаю, поверил ли ей Абсолон, сам Клод сомневался, но желал служить Анэйс. Она была прекрасна, умна и коварна. Он был обречён на любовь к ней после первого же её взгляда на простого стражника.

— Мужчины жалки, и мой супруг самый жалкий из всех. Как можно доверять ему страну? — выскользнуло из недр памяти ещё одно воспоминание об Анэйс. Королева стояла у кроватки и стирала злые слёзы. — Но для него жалкая я. Две дочки. Две сильнейшие ведьмы столетия. А он… Он разочарован.

— Король мечтал о сыне-маге, а не о дочерях-ведьмах, — пояснил Клод.

— Я уже дала ему сына, но ему мало, — усмехнулась она горько. — Зато бабушка довольна. Она их ждала. Как думаешь, мы сможем уйти от всех них? — спросила совершенно внезапно для Клода и тихо, будто боялась произнести столь опасные мысли вслух.

— Я буду защищать вас и ваших дочерей до конца, моя госпожа, — ответил он.

— Потому что должен служить моей силе?

— Потому что люблю вас.

Так зародился их роман. А они начали готовить побег. Анэйс пошла на невероятное: обучила искусству применения основных сигм своего шевалье. Он даже сумел призвать стихию. Как оказалось, она разглядела в нём родство с ведьмами. И вот через четыре года они были готовы бежать. Анэйс закрыла своё будущее от провидческого дара бабушки. Скорее всего, за это Валери Сигаль и сдала их королю.

Стражники ворвались вечером, за день до дня побега. Анэйс унеслась к дочерям в детскую, схватила Виолет, но не сразу увидела Валери. Клод забаррикадировал дверь, только это было временным решением.

— Где она⁈ Где моя дочь⁈ — кричала королева в ужасе.

— Здесь, — Клод забрал Валери у сжавшейся в углу от страха няни.

— Их заберут, тебя заберут, — прошептала женщина в слезах, вперив взгляд в горящий камин, и протянула к нему руку.

Огонь запылал с утроенной мощью, побежал по стенам и полу, поднялся к потолку. Треск дерева оглушил. А королева передала Виолет Клоду и выхватила кинжал, спрятанный в складках юбки. Она без раздумий порезала запястья, рухнула на пол и принялась чертить кровью сигмы.

— Что вы делаете⁈ — Клод пребывал в ужасе. — Вам не открыть портал лишь на силе пожара.

— Да, я стану источником. Моя жертва.

— Я не позволю!

— Мне всё равно не дадут свободной жизни. Лучше умереть, но дать свободу моим детям. Позаботься о них, любимый.

Завершив начертание, она подошла к ошеломлённому происходящим Клоду. Женщина начертала на лбу каждой дочери странные символы.

— Даю вам кровную защиту, девочки мои.

— Анэйс, нет, я не позволю, — Клод попытался перехватить её за руку.

Но королева отпрянула и прыгнула в нарисованный кровью круг. Огонь закружил вокруг неё, пламенные языки охватили платье, заплясали в волосах. В этот момент дверь взорвалась. В комнату ворвались стражники с королём во главе. За спиной Клода засиял яркий голубой свет. Он обернулся и увидел, что в воздухе формируется шар портала. Что-то ударило в плечо, выхватило из его рук одного ребёнка. Следом его поглотил переход через портал. Стало тихо, вокруг сомкнулась темнота. Плечо болело от удара, одежду заливала горячая кровь. Малышка в его руках захныкала.

— Мама? Где мама? — позвала она, будто испытала страх лишь с исчезновением королевы.

— Анэйс? — Клод поднялся на ноги, огляделся и понял, что находится уже не во дворце.

Вокруг поднимались нереально высокие дома с горящим в окнах светом. В небе плыла полная луна. Он остался один неизвестно где с ребёнком на руках.

Круговорот воспоминаний нёс меня дальше, показывал необычный мир со странными устройствами, невероятной магией и совершенно другим укладом жизни. Ему пришлось нелегко в новой культуре без денег и с ребёнком. Но хоть языковое заклинание, что накладывают