Эта башня во мне - Надежда Викторовна Ожигина

с кем именно. С богом? С администрацией президента? – Мне выдали артефакты Брюса из старых кремлевских запасников. Мы анонсировали выставку в СМИ, запросили питерские музеи, которым досталась большая часть коллекций Якова Брюса. Намечалась грандиозная экспозиция в Государственном историческом музее.

– Почему сдвинулись сроки? – уточнила безжалостная Марго.

Громова молчала, но смотрела с укором, и сейчас за ее плечами была не просто красивая башня, а все Министерство иностранных дел. Чудилось, что за зданием МИД метал гневные молнии Кремль, замолчавший со времен революции, терпеливо сносивший все издевательства, а теперь разбуженный невесть кем. Будто всесильный старик-богатырь пробудился, осмотрел территорию, недосчитался монастырей и храмов в кольце зубчатых стен и пришел в бесконтрольную ярость. До сих пор дрожь стояла по всей Москве, а дорожные службы пилили деревья, сломанные ураганом.

– По вине администрации ГИМ, – поморщился командор. – Куратор выставки заболел, о чем не поставили меня в известность.

– И что, это повод? – начала было Варька, но Четвертая зыркнула из-под челки, и Шестая сразу притихла.

Видимо, Громова знала больше и разбиралась в обустройстве выставок особой государственной важности.

– Почему не поставили караулы?

– Мы поставили! – въярился Фролов. – Но поскольку открытие выставки перенесли на четыре дня, чтоб приурочить к памятной дате, руководство музея настаивало на смягчении охранных мер. Они были настолько любезны, что обратились в Министерство культуры, и мне категорически рекомендовали – оцените, любезные, формулировку! – ограничить присутствие Бюро Кромки на территории ГИМ.

Мария чиркнула что-то в блокноте, сделав пометку карандашом.

Катя Стрельцова от крика Фролова страдальчески сморщилась, но промолчала, баюкая руку в бинтах. Ее высотка стоит слишком близко к колоколам Кремля, вот и зацепило волной. Катерина сделала все этой ночью, чтоб остановить ураган, ей даже удалось отстоять Зарядье, но цена за подвиг была высока.

Я представила себя на месте Котельни и задохнулась от ужаса. Звон главных колоколов Кремля не перекрыть даже оркестром, что уж говорить о маленькой скрипке! А что я могла еще предъявить, кроме умения наяривать чардаш?

– Что пропало? – снова Марго.

– Поначалу решили, что ничего, – взял слово Данила Обухов. – Ну то есть ущерб нанесен, дракон порезвился в зале Петра, уничтожил ценные артефакты. Его обнаружили на Красной площади со старым кафтаном в руке. Потом оказалось, что эта вещица висела в витрине Екатерины и к Брюсу отношения не имела. Так что из будущей экспозиции он ничего не украл. Ящики хранились в подвальной комнате, замки нетронуты, печати целы.

– Это возьму на себя, – перебил гардемарина Фролов. – Понадеялся на сотрудников ГИМ, черти их побери. Кинулся искать по столице дракона! А иллюзии поутру развеялись. Мы не досчитались коллекции, запрошенной из кремлевских запасников, и кое-каких экспонатов из музеев Санкт-Петербурга. Вполне вероятно, еще в то время, когда мы окружали дракона на площади, его помощники скользнули по Кромке, унося награбленное добро. Синг Шё отвлек на себя внимание и ушел, когда сообщники скрылись.

– А ведь какая намечалась ловушка, – вздохнул бесхитростный Патрик. – Все подразделения в боевой готовности, засады вокруг музея, на входе – магический круг бессилия…

Люська ткнула его локтем в бок. Все-таки вместе с Варюхой богатырь составлял идеальную пару.

– Я должна заметить, господин Фролов, – строго приговорила Громова, – что последствия для агентства «Брюс» могут оказаться плачевными. Вы занимаете это кресло лишь потому, что там, – она тоже ткнула в потолок маникюром, – не знают, кем вас заменить.

– К сожалению, – вступила Марго, буравя Фролова взглядом, – если верить историческим хроникам, со времен Федотова в Бюро Кромки не было достойного командора. И вообще изначально столицу по задумке Якова Брюса должен был охранять орден Субаш, наследник тайн и традиций.

– Так объявите Воронцова главой! – с улыбкой предложил взбешенный Фролов.

Элеонора вскочила со стула, переводя отчаянный взгляд с командора на Первую и обратно в какой-то ирреальной надежде. Но Марго отставила в сторону чашку и покачала головой. Отрицательно. Жестом усадила на место Вторую.

– Прошлое не изменить. Уже ничего не исправить. В лице Григория Воронцова мы имеем лишь то, что заслужили.

– Тогда вернемся к делам насущным, – предложила неунывающая Варвара. – У нас есть еще артефакты, интересные Сингу Шё? В кремлевской коллекции, я так понимаю, были не только шмотки, но и книги Брюса из Сухаревки?

– Не магические, – уточнил Фролов. – Обычные записи по алхимии, движению звезд и небесных тел, наработки по архитектуре. Из интересных вещиц – уцелевшее письмо Петра I. Невероятной цены документ. Как известно, Петр Великий вел обширную переписку, сохранились даже записочки, отправленные подчиненным. А вот писем к Брюсу почти не осталось. Удивительный факт, государи мои, ведь с любезным алхимиком и чародеем Петр был особенно дружен, даже назначил Брюса распорядителем своих похорон!

– Чем вы хвастаетесь, командор? – Первую аж передернуло. – Тем, что профукали оригинал единственного письма, проливавшего свет на ритуал со-зданий? Хоть стреляйся от человеческой глупости. Да этому письму цены нет, Фролов! Его бы сейчас исследовать с помощью современной науки, вплоть до молекул и атомов! Просканировать, облучить, обработать магическими реактивами… Кто знает, сколько еще информации хранил этот кусочек бумаги!

Между Первой и Фроловым заискрили молнии. Я услышала изменение музыки, грозившее новыми бедами и бессмысленными жертвами в стане друзей. Побледнела и в фальшивом припадке опрокинула чашку с остатками чая.

Пока все суетились, бегали с тряпками, вытирали сладкую лужу, обстановка слегка разрядилась. Обухов взглянул с благодарностью, Люсьен выставила большой палец, быстро, почти незаметно, и снова села, как примерная школьница.

– А ведь в Бюро утечка, – озвучила очевидную мысль Котельня, впервые за все собрание. – Кто-то знал о ловушке в ГИМ и успел сообщить, как полагаете?

Почему-то сразу представилась Долли. Ее тайные свидания с Гордоном. Возможно, испод спросил о драконе. Могла ли Кудринка проболтаться о готовящейся операции?

Все смотрели почему-то на Нору, которая гневно хмурила брови.

– Ну, что уставились? – сорвалась она, делаясь неприятной до крайности. – Я с Григом не виделась несколько дней, лучше Седьмую спросите!

– А при чем тут Григ? – удивилась я. – Мы встречались, но я же ничего не знала! Ни о ловушке, ни о музее. Меня не посвящают в планы Бюро!

Обухов придвинулся ближе, готовясь зачем-то меня защищать. А я по-прежнему не понимала. Было больно от признания Элеоноры. Не встречалась в последние дни, а до этого? Бегала на свидания, услаждала любовника в теплой постельке? Странно, что все отвлеклись от дракона и снова спустили собак на Грига. Или попросту знали больше, чем я? Что весил мой жалкий месяц знакомства против их многолетнего ужаса?

– Кстати, – снова вступила Варька, отвлекая внимание на себя, – а где китайский красавчик? Этот пастырь или как его там?

– Пастырь теней