Коварный обольститель - Джорджетт Хейер

– Меня? В смятение? Ничуть не бывало!

– Я беру Эдмунда к себе, потому что уверен, что у вас болит голова, – без обиняков объяснил его светлость.

Это была правда, но мисс Марлоу принялась уверять герцога, что он ошибается, умоляя оставить Эдмунда с ней. То, что он проявил о ней заботу, полностью обезоружило ее; вся ее сдержанность растаяла без следа; и когда она подняла взгляд на его лицо, в нем светилась робкая улыбка. Несколько мгновений герцог молча смотрел на нее, после чего с неожиданной резкостью, отворачиваясь, сказал:

– Нет, не спорьте! Я уже все решил.

К тому времени как они достигли Кале, мучившая ее головная боль стала невыносимой, чему она и приписала свое неуклонно ухудшавшееся расположение духа. Эдмунд, узнав об этом обстоятельстве, признался, что и у дяди Вестера тоже болит голова.

– У меня? – воскликнул Сильвестр. – У меня в жизни не болела голова, негодник!

– Вот как! – сказал Эдмунд и с лукавой улыбкой добавил: – Какой ты скрытный!

Поскольку у Тома достало здравого смысла заранее проконсультироваться с Синдерби, то гостиница, где они остановились на ночлег, хотя и оказалась скромным заведением в старинной и непритязательной части города, но смогла предложить им комфорт и уют. Травяной отвар в сочетании с долгим сном без сновидений полностью исцелили головную боль Фебы. Настроение у нее, впрочем, оставалось подавленным, но, открыв глаза и обнаружив мокрые от дождя оконные стекла и свинцово-серое небо за ними, она решила, что в этом нет ничего удивительного.

– Нам предстоит крайне унылая переправа, – сказал Сильвестр, присоединившись за завтраком к остальной компании. – Ветра почти нет – в чем заключается преимущество для одного из нас. Мне удалось приобрести для вас каюту, мисс Марлоу, но, боюсь, вам будет невероятно скучно во время плавания – особенно если дождь не закончится, на что он, похоже, не настроен.

– А почему это, – вдруг требовательно осведомился Эдмунд, – мне нельзя съесть яйцо? Я не люблю хлеб с молоком. Кигли называет это «кормом для кошек».

– Не огорчайся! – смеясь, ответила ему Феба. – Съешь яйцо завтра.

– Завтра я, может, и не буду голоден, – мрачно сообщил ей Эдмунд. – Зато я голоден сейчас!

– О боже! Правда?

– Чтоб мне провалиться на этом самом месте! – ответил Эдмунд.

Сильвестр, просматривавший газету, опустил ее и вперил строгий взгляд в племянника:

– Этому ты не мог научиться у Кигли!

– Нет, – признался Эдмунд. – Так говорит Джем.

– Кто такой Джем, дьявол его забери?

– Тот, с веснушками на лице. Ты разве не знаешь его, дядя Вестер? – удивленно поинтересовался Эдмунд.

– Один из подручных конюха?

Эдмунд согласно кивнул.

– Он говорит мне очень хорошие слова. Он – мой друг.

– Вот как? – зловеще осведомился Сильвестр. – Что ж, в таком случае, если не хочешь отведать трепки, не вздумай больше повторять их!

Устрашенный, Эдмунд вновь принялся за свой хлеб с молоком. А Сильвестр поверх его склоненной головы горестно сообщил:

– Я должен извиниться перед вами вместо него, мисс Марлоу. Во всем виновата пожилая нянечка и слишком старый учитель. Мне следует найти ему наставника помоложе.

– Думаю, вам стоит найти ему разумную женщину, – отозвалась Феба. – Кого-нибудь наподобие моей прежней гувернантки, которая не поднимает шума из-за порванной одежды и любит животных и которой нравится коллекционировать бабочек, собирать птичьи яйца и… Ну, ты меня понимаешь, Том!

– Моя дорогая мисс Марлоу, прошу вас, скажите мне, как ее зовут и где я могу ее найти! – взмолился Сильвестр.

– А вы уже встречались с ней, – напомнила ему Феба. – Но, боюсь, я не смогу уступить ее вам. Мы с ней намерены поселиться вместе, как только я стану совершеннолетней.

– Поселиться вместе? – не веря своим ушам, переспросил он.

– Да. Она будет вести хозяйство, а я… – Девушка внезапно умолкла, спохватившись, после чего с вызовом закончила: – А я буду писать романы!

– Понятно, – сухо заметил его светлость и вновь уткнулся в газету.