Эпоха королей - Нира Страусс

них на глазах. Пока мы шли по дворцу, принц рассказывал мне разные истории, и я старалась отвечать с энтузиазмом. Наконец, мы остановились перед двойными дверями, вырезанными из прекрасного белого дуба. Принц вынул из кармана пиджака маленький ключ.

Когда замок щёлкнул, Бран подмигнул мне.

— Это одно из моих самых любимых мест во дворце.

Комната, в которую мы вошли, была заметно вытянутой по длине, с панорамными окнами во все стены по бокам. Это был своего рода выставочный зал. Хотя свет проникал через верхние окна, принц нажал на рычаг рядом с дверью, и огромная люстра зажглась, заливая всё вокруг жёлтым светом.

Перед тем как закрыть дверь, он приказал солдатам и Йоре подождать снаружи. Фрейлина округлила глаза.

— Но…

Принц наклонил голову. Его голос не имел ничего общего с тем, которым он говорил со мной.

— «Но»?

Я быстро подала знак девушке, что всё в порядке, и она поспешила поклониться и исчезнуть. Единственным положительным моментом в том, чтобы остаться наедине с Браном, было то, что я теперь оказалась вне поля зрения и слуха Дугалла.

— Прошу, — сказал принц, указывая на витрины.

Я подошла к ближайшей. Она была высотой с письменный стол, со стеклянной крышкой сверху. На чёрном бархате были выставлены разные предметы. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы осознать, что я вижу. Секунды, в течение которых я тупо стояла, уставившись перед собой, не осознавая, что всё это значит…

В моей голове не укладывался столь чудовищный садизм.

Это были уши фей. Бледные, различных форм. Когда мои дрожащие руки легли на стекло, я поняла, что что-то не так с размером. Они были слишком маленькими. Они никак не могли принадлежать взрослым феям, даже ровесникам Каэли, и их было слишком много…

Я зажмурилась так сильно, что голова заныла от приступа боли. Я с трудом сдерживала в горле отчаянный крик. Мои разум и сердце, несмотря на всё пережитое, всё ещё могут удивляться таким зверствам. Всё ещё верят, что есть поступки, которые нельзя совершать, и вещи, которые священны.

Ключицы начали зудеть.

Я услышала шаги принца, приближающиеся ко мне, и стёрла с лица все эмоции. Увидев, что привлекло моё внимание, он улыбнулся.

— О, да, эти привезли после зачистки около шестидесяти лет назад. Мой дед обнаружил деревню на севере, в которой жило множество семей сидхов. Десятки. И они продолжали плодиться как кролики. Как видишь, проблему устранили на корню.

Его каламбур показался ему чрезвычайно забавным, и я засмеялась вместе с ним. Я следовала за ним от витрины к витрине, от одного ужасного зрелища к другому, изо всех сил стараясь не выплеснуть жёлчь на сверкающие сапоги Брана. Пока он рассказывал о том, сколько книг о сидхах он прочитал, чтобы «лучше выполнять свою работу», я думала о том, что Мэддокс слишком приуменьшал, описывая мне этого мерзавца.

— Честно признаюсь, Плумерия, — внезапно произнёс Бран, всё ещё пребывая на своей волне самодовольства. — Я почувствовал что-то особенное в тебе сразу, как увидел. Любая другая леди упала бы в обморок от того, что произошло на параде, но ты сохранила хладнокровие. Ты не дрогнула перед идеей наказать этого мятежника за случившееся, и даже сейчас ты не убежала отсюда в ужасе.

— С чего бы мне убегать, ваше высочество?

— Потому что многие кричат о том, что живут благодаря тому, что сделала моя семья, благодаря тому, что построили Руад, но никто не хочет марать руки. Реальность, в которой нужно порой совершать страшные вещи, чтобы сохранить это королевство в безопасности, для них слишком жестока, — сказал он, указывая на клыки на витрине, историю появления здесь которых я даже слышать не хочу. — Все знают, что сидхи — чудовища, но когда кто-то обращается с ними как полагает с чудовищами, чудовищем становится он сам.

У меня не было ни малейших сомнений в том, что он говорил о себе. Оправдывал свою натуру. И я знала, что он хочет услышать, поэтому дала ему желаемое.

— От вас ничего не скроешь, ваше высочество, — вздохнула я. — Так уж вышло, что я не понаслышке знаю о том зле, которое могут причинить сидхи. Из-за них я потеряла родителей, они заразили их разум. Так что нет, я не собираюсь падать в обморок, когда вижу того, кто не боится сделать то, что должно быть сделано. И если для того, чтобы уничтожить монстров, нужно стать одним из них, я не вижу в этом проблемы.

Он посмотрел на меня так, будто наконец нашёл что-то, что давно потерял, что-то, что думал, никогда не вернётся. Он расплылся в улыбке и стал выглядеть моложе и безумнее, чем когда-либо.

— Ты полна сюрпризов, Плумерия. Как я уже говорил, ты можешь звать меня по имени, когда мы наедине.

Меня едва не вырвало.

В конце комнаты находились две витрины, отделённые от остальных и приподнятые на пьедестале. Они были полностью сделаны из стекла, и внутри стояли золотые подставки с предметами на них. В левой витрине явно находилась книга, а в другой — некий флакон… И он излучал свет, который не имел ничего общего с освещением от лампы или окон.

Я сделала шаг вперёд, но Бран остановил меня.

— Боюсь, туда нельзя даже мне.

Другой голос раздался по залу, заставив нас вздрогнуть:

— Но ты всё равно привёл даму сюда, чтобы впечатлить её нашими боевыми трофеями.

Мэддокс.

Повернувшись, я увидела его. Он прислонился к дверному проёму, с руками в карманах, одетый как беззаботный принц: чёрные брюки, белая рубашка, застёгнутая до воротника, рукава закатаны до локтей. Когда он вошёл? Как мы не заметили? Бран открыл рот и выдвинул челюсть вперёд — явный признак недовольства.

— Брат, — произнёс он, стараясь не подавать виду, будто его застали врасплох. — Как ты узнал, что мы здесь?

Чёрные брови Мэддокса взлетели вверх.

— Разве это было секретом? Ты задумал что-то неподобающее, уединяясь с незамужней леди?

— Нет, конечно.

Будучи той самой незамужней леди, игравшей роль поклонницы младшего принца, я вмешалась:

— Его высочество не позволил себе ничего неподобающего. У нас была весьма познавательная беседа.

Мэддокс весело хмыкнул.

— Познавательная беседа как способ ухаживания за дамой? Впервые слышу. — И не успел его брат возразить, как Мэддокс оттолкнулся от двери и подошёл ближе. — И как, леди Сутарлан? Что интересного вы сегодня узнали?

Что у твоего лживого братца душа гнилая, как у слуага.

— Не могу выделить что-то одно. Всё здесь тронуло моё сердце. Это неопровержимое доказательство богатого наследия королей Нессия.

С явной неохотой Мэддокс подошёл к нам, вставая между