Дорогой сварливый босс - Джулия Вулф

Я ни на секунду в это не поверила, но, по крайней мере, я выбралась оттуда, поддавшись своему инстинкту убежать далеко-далеко от источника моей боли.

Сотни миль разделяют меня и Уэстона Олдрича.

Это было не навсегда, но это было все, что я могла дать себе в тот момент.

ГЛАВА 36

Я зашел в Andes в четверг утром, и мне показалось, что с меня сняли туманную пленку.

Информация, предоставленная мне Элизой, стала началом раскрытия гнусного, разрушительного заговора, который творился прямо у меня под носом. Как только за эту начальную ниточку потянули, все рухнуло на удивление быстро и тотально.

Последние три года руководитель моей полевой команды в Калифорнии брал взятки от Брайана Льюиса за фальсификацию отчетов о его инспекциях. На самом деле его нога не ступала на эту фабрику более двух лет. Без надзора Брайан срезал углы, чтобы сэкономить деньги, незаконно выбрасывая отходы в окружающую среду.

Когда моя оперативная группа отправилась инспектировать фабрику Доминика Питерса во время наших переговоров, ему предложили ту же сделку: наличные на руки, чтобы смотреть сквозь пальцы, позволяя Доминику игнорировать наши строгие правила.

Без сомнения, он согласился бы, но наши переговоры пошли наперекосяк, и Andes заключила контракт на третью фабрику.

Доминик Питерс оказался коварным, двуличным подонком, каковым я считал его с самого начала. Когда у него не получилось с нашим бизнесом, он решил поквитаться, обратившись к прессе.

Все это время Марисоль была рядом со мной, скорее всего, трясясь от страха, разыгрывая поддерживающую подругу. Дело в том, что она руководила оперативными группами на Западном побережье, и во все это было невозможно поверить.

Моя команда проверила ее компьютер, обнаружила доказательства ее халатности, и ее вывели из здания, лишив ее доступа как к Andes, так и ко мне. Последнее подтверждение, которое она когда-либо получала от меня, была моя подпись на ее письме об увольнении.

Жизни многих людей должны были перевернуться с ног на голову, некоторые были разрушены, но я не мог не испытывать облегчения. Теперь, когда мы точно знали, с чем имеем дело, у нас был путь к выздоровлению.

И теперь, когда туман рассеялся, внезапное и острое чувство ясности нахлынуло на меня.

Я совершил огромную ошибку с Элизой. Я осознавал это, но у меня была целеустремленная миссия по спасению Andes. У меня не было ментальной свободы, чтобы остановить мяч, который я начал катить.

Я вышел на седьмом этаже. Сейчас было не время просить у нее прощения, но я не мог провести еще один день в своем офисе, по крайней мере, не увидев ее. Без тумана, который отделял меня от всего, кроме моей цели, давление в моей груди стало невыносимым.

Без Элизы я не мог нормально дышать.

Она была моим глотком свежего воздуха. Мое тело стало зависеть от нее. Как я мог прожить две недели, не вдыхая ее? Это было непостижимо.

К моему огромному разочарованию, стол Элизы был пуст, экран ее компьютера был черным. Я опоздал в офис. Большинство людей уже работали. Она должна была работать.

Я прошелся по этажу, проверяя зону отдыха и лестничный пролет, но не нашел ее. На меня смотрели все, включая друзей Элизы, Ребекку и Саймона, которые столпились возле стола для совместной работы. Они выпрямились, когда я подошел к ним, их разговор шепотом резко оборвался.

— Привет, — поздоровался я.

Они пробормотали приветствия в ответ, без того дружелюбия, к которому я привык от них. Но ведь они были друзьями Элизы. Они, без сомнения, слышали, как сильно я ею пренебрегал.

Я перешел к сути.

— Кто-нибудь из вас знает, где Элиза?

Они обменялись взглядами. Ребекка моргнула, глядя на меня.

— Простите, кто?

Я в замешательстве склонил голову набок. Мне нужно было поспать около тридцати часов, чтобы наверстать все, что я пропустил. Я назвал неправильное имя?

— Элиза Леви. Ты знаешь, почему она не на работе? — Я настаивал.

Саймон почесал подбородок.

— Я хотел бы помочь, но я действительно не знаю, о ком ты говоришь.

Я указал на ее пустой стол.

— Элиза. Женщина, которая сидит за этим столом каждый день. Где она?

Ребекка перебросила волосы через плечо.

— Я действительно не понимаю, о чем вы говорите, — она повернулась к Саймону. — А ты?

Он пожал плечами.

— Ни единой мысли.

Понимание снизошло на меня. Насилие вскипело в моей крови. Они обращались со мной так же, как с Патриком обращались друзья Элизы в Чикаго.

— Хватит, — отрезал я. — Я бы хотел, чтобы вы оба помнили, на кого вы работаете. Я не потерплю неуважения в моей собственной компании.

Ребекка вздернула подбородок.

— Я не думаю, что уместно угрожать своим сотрудникам из-за того, что они не хотят обсуждать своего коллегу.

Саймон взял ее за руку.

— Я согласен. Если больше ничего нет, мы заняты.

Они ушли от меня, не сказав больше ни слова. Но тогда мне самому больше нечего было сказать. Я не должен был умолять своих сотрудников сказать мне, где моя девушка.

И все же…

Где, черт возьми, она была?

Оказавшись в своем офисе, я попросил Ренату связаться с непосредственным начальником Элизы, Сальмой. Она сообщила, что Элиза взяла два выходных и вернется в понедельник. Она не сказала мне, где находится.

Я провел остаток дня, блять, барахтаясь. Моя концентрация была подорвана, и давление в груди только росло по мере того, как проходили часы.

Дело было не в том, что мне нечего было делать. Дело было в том, что я больше не мог заставить себя не беспокоиться, не теперь, когда я полностью осознал бомбу, которую сбросил на свою собственную жизнь.

Я старался