Не развод, а война - Дана Вишневская

Руслан обнимает меня за плечи, и я чувствую себя в полной безопасности:

— Знаешь, мы прошли через все эти испытания и поняли, что наша любовь настоящая. Не идеальная, не сказочная, а настоящая. С изъянами, со сложностями, но живая. Золото ведь проверяется огнём.

Я прижимаюсь к нему всем телом, вдыхаю знакомый запах его кожи:

— Теперь я знаю разницу между любовью и влюблённостью. Влюблённость — это когда ты видишь в человеке то, что хочешь видеть. А любовь — это когда ты видишь его таким, какой он есть, со всеми недостатками и странностями, и всё равно выбираешь быть рядом.

— И ты выбираешь меня? — спрашивает он, и в голосе слышится такая уязвимость, что сердце сжимается.

— Каждый день. Каждый час. Каждую минуту.

Мы стоим в объятиях под звёздным небом, и в этой тишине есть что-то новое — не страсть первых дней, не привычка прожитых лет, а глубокое понимание и принятие. Мы знаем друг друга наизусть. Знаем свои слабости и свою силу. Знаем, что можем причинить боль, и знаем, как эту боль исцелить.

Мы стали доказательством того, что любовь — это не только чувства, но и решения, и ответственность за их последствия. Решение быть рядом в трудные дни. Решение работать над собой, а не требовать изменений только от партнёра. Решение видеть в любимом человеке не врага в моменты кризиса, а союзника в построении общего будущего.

Наш брак вовсе не идеален. Мы будем ругаться, расходиться во мнениях, раздражать друг друга бытовыми мелочами. Но наш брак настоящий. И это гораздо важнее любых идеалов.

Вместо эпилога: Кто этот мерзавец?

Когда я уже поставила последнюю точку в романе, я вдруг представила себя вами — моими читателями. И поняла: расставаться с героями, с которыми мы вместе прожили столько эмоций, невыносимо грустно. Они стали частью нашей жизни, и их истории не могут просто так закончиться.

Поэтому я решила поделиться с вамиещё одной главой— той, что была написана, но не вошла в финальную версию романа. Она ведёт героев по другому, неожиданному пути, который начинается в конце четвёртой главы. Я написала её на одном дыхании, но, перечитав, поняла: она уводит сюжет слишком далеко от основной линии.

И всё же я публикую её. Пусть это будетнаш маленький секрет— иное развитие событий, которое поможет вам представить, как ещё могли сложиться судьбы наших героев. И как будущее на самом деле может быть другим.

С любовью и скандалами, ваша Дана Вишневская

Кто этот мерзавец?

Я просыпаюсь от звонка в дверь. Нет, не звонка — долбёжки. Кто-то ломится ко мне в семь утра, словно начался пожар.

Натягиваю халат и шаркаю к входной двери, зевая и проклиная всех, кто осмеливается будить людей на рассвете. За окном ещё темно, только фонари горят тускло.

— Кто там? — хрипло спрашиваю я, прижимаясь к глазку.

Руслан. Стоит на крыльце перед дверью, растрёпанный, в мятой рубашке. Глаза красные, будто не спал всю ночь.

— Открывай! — рычит он. — Немедленно!

Чёрт. Что-то случилось. Сердце подскакивает к горлу.

— Что происходит? Савелий в порядке?

— Савелий в порядке! Открой дверь, мы поговорим!

Щёлкаю замками. Он врывается внутрь, как ураган, и я невольно отступаю. От него пахнет алкоголем и сигаретами.

— Ты пьян? — удивляюсь я.

— Немного. — Руслан проходит в гостиную, оборачивается ко мне. — Кто он, Злата?

— О чём ты?

— Не прикидывайся дурой! — взрывается он. — Кто этот мерзавец, с которым ты встречаешься?

Я моргаю, пытаясь сообразить, о чём речь. А потом до меня доходит. Господи, он же поверил! Поверил в мою ложь про любовника.

— Руслан, я...

— Я нанял детектива! — перебивает он, шагая из угла в угол. — Думаешь, я идиот? Думаешь, не узнаю, кто этот урод?

Вот дерьмо. Теперь он будет рыться в моей жизни, искать того, кого не существует. Какая же я дура — зачем соврала про любовника?

— Ты следишь за мной? — возмущаюсь я, изображая праведный гнев. — Как ты смеешь?

— Как смею? — Руслан останавливается передо мной, сверлит взглядом. — Ты моя жена, чёрт тебя дери! Моя! И если какой-то гандон решил, что может лапать то, что принадлежит мне...

— Принадлежит тебе? — взвизгиваю я. — Я не твоя собственность, урод!

— Ещё как моя! — Он хватает меня за плечи, встряхивает. — Мы ещё в браке, забыла? Пока развод не оформлен, ты остаёшься моей женой!

От него несёт перегаром так, что дышать нечем. Руки дрожат — то ли от злости, то ли от страха. Глаза горят каким-то безумным огнём.

— Отпусти меня! — вырываюсь я из его хватки. — Ты сошёл с ума!

— Сошёл! — соглашается он, запуская пальцы в волосы. — С ума схожу от одной мысли, что какой-то мудак касается тебя!

Что это? Ревность? Но он же сам хотел развода! Сам заявил, что я ему больше не нужна!

— Ты лицемер, — шиплю я, заворачиваясь в халат плотнее. — У самого любовница, а мне запрещаешь встречаться с мужчинами?

— Виолетта — другое дело, — мрачно говорит он.

— Ах, другое? — Злость прёт из меня, как раскалённая лава из жерла вулкана. — Значит, тебе можно трахать молодушек, а мне нельзя найти нормального мужика?

— Не смей так говорить! — рявкает Руслан.

— А как мне говорить? — кричу я в ответ. — Ты разрушил нашу семью ради какой-то двадцативосьмилетней шлюшки, а теперь ещё и права качаешь?

Он резко поворачивается и сжимает кулак так, что костяшки белеют. На секунду мне становится страшно — а что, если ударит? Но нет, Руслан никогда не поднимал на меня руку.

— Виолетта не шлюшка, — цедит он сквозь зубы.

— Да ну? — хохочу я, как гиена на кладбище его репутации. — А кто тогда? Непорочная дева с золотым банковским счётом? Да ты, видимо нашёл редкий экземпляр женщины, которая не только не требует внимания, но ещё и сама подметает следы твоих грязных дел?

— Она умная женщина, с неё многие