Роззи. Стать счастливой. Часть 1 - Лира Алексахина

– Выполнен, – раздался сильный голос в голове. – Еще приду, если будет нужно. Будь готов снова все бросить и назначить цену. Я обещал – я сделаю, смертный. Одна услуга – одна спасенная жизнь. В любом времени.

– Благодарю, – склонил голову Тобиас.

Ощущение чужого присутствия в голове пропало. Мужчина вздохнул счастливо и расслабился. Не всем удается помочь, бывают очень трудные случаи, когда его сил не достаточно. Тогда все начинают молиться о чуде.

Тобиас был от всей души рад, что хоть раз, хоть один единственный раз, чудо все же случится, дав шанс искалеченному ребенку на жизнь.

***

Поместье Овиндж

Взбешенная женщина хлестала выстроенных горничных в ряд. Окровавленные девушки рыдали молча, боясь прогневать госпожу еще сильнее. Все они были удивительно похожи между собой: почти одно лицо, худые, не высокие, светловолосые.

– Дрянь! Ненавижу!... Ненавижуууу!!!!

Капли крови летели в разные стороны. Все молчали. Хлыст сломался в хозяйской руке, одна девушка упала без чувств. Ее тут же оттащили в сторону, заменив новой жертвой.

Кларисса продолжила вымещать злость.

Двери с грохотом открылись, являя высокомерную женщину преклонного возраста с ярким серебром волос.

– Оставьте нас, – твердо скомандовала она, глядя на Клариссу.

Слуги тихо вылетели в коридор, беззвучно прикрыв за собой двери. Гостья скривилась, глядя на растрепанную жену сына, нажала на камень в подвеске и гордо села на кресло. На любимое кресло Клариссы. Женщина в возрасте по-птичьи склонила голову на бок и спросила:

– Я говорила не трогать моих дам? – с угрозой в голосе начала она.

– Да, – скривилась Кларисса, отбрасывая плеть в сторону. – Так он и не трогал!

– Не успел завершить начатое! – желчно уточнила бабуля. – И будет наказан. Этот великовозрастный идиот окрасил волосы в синий цвет! Вместо благородного золота синий цвет, Кларисса!!! Откат от какого-то нищебродского артефакта! – рявкнула бабуля, брызгая слюной. – Ничего, теперь мы займемся им.

– Нет, – Кларисса бросилась в ноги бабке. – Прошу, он еще совсем юн!

– Я все сказала. Ему не пять и даже не пятнадцать!!!! Достаточно ты лепила из него невесть что, так и не сумев вырастить мужчину. Наследник Овинджей не может быть слабоумным придурком! – топнула ногой гостья.

Кларисса выла, раскачиваясь в стороны.

– Однако, мне понравилась ваша идея вернуть заблудшую душу в род. Признаться, подобные мысли давно будоражили мой ум. Если Мартин сумеет добиться ее расположения, что очень сомнительно, будь посему. Мне докладывали, что в ней проснулось наше наследие. Девчонка занялась делами и весьма успешно. Пусть порезвится, не мешай ей больше. Если Мартин упустит свой шанс, мы объявим наследником любого мужчину рода, что сумеет затащить девчонку под венец. Она принесет сильное потомство, тем самым возвысив величие рода.

– Уж лучше скажи, что самой не терпится прибрать богатство и земли Блэков. А особенно жаждешь узнать, что же делал Николас для короля, в попытке использовать против него же, – презрительно бросила Кларисса, тут же получив в ответ.

Множественные мелкие порезы обезобразили ее лицо, никак не заживая.

– Не без этого, – согласно кивала железная бабуля. Она наклонилась близко к лицу Клариссы, – И я это получу. Даже, если придется признать девчонку наследницей нашего рода, чтоб умаслить, склонив в нашу сторону. Я даже готова встряхнуть общество, представив впервые женщину – главой рода.

Кларисса отшатнулась, побледнев еще больше.

– Но почему? Что в ней такого?

– Не твоего ума дело, – гостья встала и пошла на выход.

– Семейный оракул, – выдохнула догадку Кларисса. – Он смог увидеть ее будущее? – в неверии прошептала хозяйка комнат.

– Угадала, – снисходительно похвалила гостья, обернувшись. – К сожалению, не весь путь. Он по-прежнему закрыт для всех. Лишь обрывки, смутные образы, тени… Но и этого оказалось достаточно, чтоб сделать выводы. Не мешай ей, иначе упеку в подопытные на нижние этажи подземелья.

Кларисса отрицательно замотала головой, не в силах произнести и звука. За дверью послышался стук падающего тела. Гостья ушла довольная, воспитательная беседа удалась.

***

Роззи

Алонсо посадил дерево. Вигмар помогал. В скором будущем наше поместье будет украшать цветущее дерево слертов. Оказалось, Беатрис их очень любила. Остатки золы собрали и закопали под деревом.

Герхард снова стал главным поваром. Навел шороху, упорядочил людей и запасы. Сделал перестановку. Кухня заиграла новыми красками.

В один из дней я рассказала Сибилле, что Вигмар в курсе моего великого обмана. Она побледнела, покраснела, оттолкнула меня и помчалась к Вигмару в кабинет. Последние дни опекун пил, не в силах заглушить тоску. Пил он на пару с Алонсо. Бывший главный повар ласточкой вылетел из кабинета, разом протрезвев. И еще долго не мог смотреть на алкоголь. Все гадали, что же такого сказала ему Сибилла.

Бывшая провидица и дядюшка имели долгий приватный разговор. Он активировал глушилку, подробностей было не узнать. После этого и он перестал пить. Великая женщина Сибилла! Все, что можно было разбить, было вдребезги. Слуги шепотом строили догадки, от чего можно было так взбеситься.

Вигмар не стал таскаться к Доротее и ее детям. Вместо этого, он потихоньку начал «ухаживать» за Сибиллой. А дети так, оказывались рядом нечаянно. Все решили, что после встряски в кабинете, хозяин решил найти утешение в бывшей любовнице. Совет да любовь им, все помнили пьющего Вигмара и не желали продолжения.

Жизнь вошла в колею. Я приняла Ги в род. После случая с Саймоном, вина перед охранником была вселенских размеров. Бывший сирота молча переживал потрясение. Приятное потрясение. Мы продолжили все тренировки «ирода».

Имея полный резерв, не составило труда выполнить обещания о лечении. Теперь Маргарет, Нигель, Томас и его жена снова были красивы здоровы. После этого начальник рабов три дня не выходил из дома, заперевшись с женой. Теперь Ингрид ждет ребенка, а Томас носит ее на руках. В прямом смысле слова.

Магические договора были составлены. Центральную дорогу мостили камнем. Паэн довел деревянную ногу до ума, установив первый удачный образец себе. Плантация моренды радовала глаза, пчелы делали мед. Все были счастливы.

Кроме меня.

Дверь в лабораторию отца не желала открываться. Артефакт главы рода не находился. Я перерыла все поместье. Просмотрела вещи матери, принесенные когда то Беатрис. Все тщетно.

В один из дней, я стояла около хозяйственных построек и билась лбом об деревянную дверь, расписываясь в своем невезении. Мимо пробежали смеющиеся дети. На миг остановившись, они недоуменно переглянулись и