Разрушенные клятвы - Катарина Маура

Я медленно провожу руками по влажной ткани и киваю.

— Это было бы кстати, — тихо произношу я, расстегивая верхнюю пуговицу дрожащими пальцами. — Мне стоит переодеться.

Зейн сжимает челюсть, его дыхание сбивается, когда он видит, как сквозь тонкую мокрую ткань проступает мой красный кружевной лифчик. Я замечаю, как он кусает кулак, когда мои пальцы двигаются дальше, расстегивая блузку до конца. Она раскрывается, и я улыбаюсь, когда он нервно шевелится в кресле.

Я тихо вздыхаю, наблюдая, как он перехватывает свой член сквозь брюки, пытаясь унять напряжение. Я украдкой оглядываюсь, проверяя, действительно ли мы одни.

— Даже бюстгальтер промок, — шепчу я, играясь с передней застежкой. Одно движение — и она расстегивается. В глазах Зейна вспыхивает дикий огонь.

— Прекрати, — рычит он, тяжело дыша.

Я прикрываю грудь ладонями, скрывая ее от его взгляда.

— Прекратить что? — спрашиваю я невинным голосом, лукаво глядя на него.

— Селеста, — предупреждающе произносит он в тот миг, когда я убираю руки. — Если ты не прекратишь прямо сейчас, я решу, что ты хочешь, чтобы я опустился на колени и слизал с твоего тела каждую каплю шампанского. И я не остановлюсь, пока мое лицо не окажется между твоих сладких ножек и ты не кончишь у меня на языке.

Мои губы приоткрываются от удивления, но сомнение длится всего секунду. Решение уже принято, раньше, чем я осознаю это сама. Я ловлю его взгляд, дразня свои соски большими пальцами, обводя их кругами — так, как он любит делать. Зейн срывается с места, расстегивает ремень безопасности и опускается передо мной на колени, в его глазах вспыхивает яростная собственническая искра. Он разводит мои ноги, заставляя юбку задраться выше.

— Чертовски сумасшедшая, — бормочет он, прежде чем обхватить мою шею и впиться в губы жестким поцелуем.

Я обвиваю его талию лодыжками, притягивая ближе, и стону в его рот, когда он жадно глотает мои звуки.

— Зейн, — вскрикиваю я, когда его губы сползают вниз, к моей груди. Он слизывает шампанское с моей кожи, медленно, жадно, именно так, как обещал.

Я зарываюсь пальцами в его волосы, чувствуя, как он расстегивает мой ремень безопасности, подтягивает меня к самому краю кресла, грубо подхватывает мои ноги и закидывает их себе на плечи.

— Ты так и не научилась слушаться, — рычит он, прежде чем сомкнуть зубы на кружеве моих трусиков. Раздается рваный звук разрывающейся ткани, и я стону, когда его горячее дыхание касается моего бедра.

Зейн смеется, его взгляд впивается в мой, когда он, не отрывая глаз, медленно проводит языком по самой чувствительной точке.

— О, Боже… — выдыхаю я, ощущая, как меня покидают все рациональные мысли. Мои пальцы снова находят его волосы, а его язык продолжает мучительно кружить по моему клитору.

Его пальцы скользят внутрь, изгибаясь именно так, как нужно, и я тут же оказываюсь на грани.

— Пожалуйста, — шепчу я, повторяя это снова и снова, извиваясь в его руках.

Зейн рычит от звука моих мольб, и я еще сильнее сжимаю пальцы в его волосах.

— Кончи для меня, богиня, — велит он, и я подчиняюсь.

Невозможно сопротивляться, когда он знает мое тело лучше, чем кто-либо. Я кричу его имя, мое тело содрогается под его языком, пока меня снова и снова накрывает волной безумного наслаждения.

Он продолжает ласкать меня, пока последний дрожащий всплеск удовольствия не стихает в теле. И в эти моменты я забываю обо всем — о прошлом, о будущем. Есть только мы. Только наши желания.

Зейн поднимает голову, его глаза смотрят на меня так, что у меня перехватывает дыхание. Он медленно тянется ко мне, мягко убирая прядь волос с моего лица.

— В следующий раз, когда ты чего-то захочешь, просто скажи мне, Неземная, — шепчет он, его голос становится удивительно нежным. — Я не из тех мужчин, кто отказывает своей жене.

Я смотрю на него, и в груди вспыхивает болезненное, почти отчаянное чувство. В голове всплывает вопрос, который я не решаюсь произнести вслух. Если бы я попросила его сердце… отдал бы он его мне?

Глава 72

Зейн

Селеста замирает с помадой в руке, когда я выхожу из душа. Ее взгляд встречается с моим в зеркале. Она судорожно втягивает воздух, и в ее глазах темнеет желание.

Я и сам не знаю, что на меня нашло, когда я забронировал тот же номер, что и тогда, на этой же конференции, в те годы, когда я изо всех сил пытался завоевать расположение ее деда. Дело не только в ностальгии, но и в чем-то еще, что я не могу до конца определить. Хочу ли я напомнить ей обо всем, что она разрушила? Или пытаюсь воссоздать ночи, которые мы провели здесь вместе? Не знаю. И именно это проблема с Селестой. Чем дольше я женат на ней, тем меньше уверен в том, что смогу уйти, когда придет время. Я уже не понимаю, чего хочу от нее, но знаю точно — я хочу ее.

Я не вижу будущего с ней, не с тем, как моя семья относится к ней, и не с тем, что мы не можем доверять друг другу, но, черт возьми, я люблю ее. Я просто хочу, чтобы этого было достаточно, чтобы остальное не имело значения.

Она наблюдает за мной, пока я вытираюсь, но делает вид, что сосредоточена на макияже. Я ухмыляюсь, наслаждаясь тем, как она украдкой поглядывает на меня. Она чертовски хороша в этом своем новом, возмутительно сексуальном белье — на этот раз красном. Спиной ко мне, с выставленным на показ задом, она будто воплотившаяся фантазия.

Она ловит мой взгляд, замечает, как я ее разглядываю, и самодовольно усмехается, разворачиваясь ко мне, чтобы дать еще лучший обзор. В этих чертовых подвязках для чулок есть что-то непостижимо притягательное. Один их вид заставляет меня захотеть опуститься перед ней на колени и поклоняться ее киске.

Я подхожу ближе, обернув вокруг бедер лишь полотенце, а она смотрит на меня так же, как в самолете, как вчера ночью — с оттенком отчаяния. Пара капель воды скатывается по моей груди, и моя прекрасная жена пристально следит за ними, ее голодный взгляд заставляет мой член пульсировать.

Я вплетаю пальцы в ее волосы, и она шумно втягивает воздух, когда кончики моих пальцев скользят по ее шее,