Академия Аркан - Элис Кова

Я с ума сойду, если продолжу зацикливаться на прошлом, которое не вернуть. На прошлом, которое, если честно, мне и не нужно. Лиам — закрытая глава, ещё до Чаши. Я не хочу будущего с ним. Я просто хочу, чтобы память о нём больше не вызывала боль.

И потом, я же теперь помолвлена. И мне надо подняться и встретить свой первый день здесь, рядом с Каэлисом. Что бы это ни значило.

Шкаф в этой комнате пуст. С одной стороны, я рада, что ночью никто не шастал у меня в спальне; с другой — слегка удивлена, что он не оставил тут с десяток нарядов наготове. Зная Каэлиса, мои вещи где-то здесь. Я высовываю нос за дверь.

Чувствую себя так, будто крадусь, хотя, по его словам, это теперь моё крыло его апартаментов. В коридоре всего пять дверей, и я выхожу из той, что в самом конце. Сразу справа — аккуратная, хоть и небольшая ванная: по крайней мере, один пункт утренних нужд закрыт. Слева — гардеробная с одеждой моего размера. Даже несколько новых вещей лежат, будто меня ждали. Я так и знала, что найду. Выбираю мягкую, но простую тунику и брюки — чтобы не притягивать взгляды. Вчера их и так было с избытком.

Две другие двери будят любопытство. Та, что слева от ванной, ведёт в кабинет, который, если я правильно представляю планировку, делит стену с кабинетом Каэлиса. Хотя, учитывая лабиринты Академии, я могу и ошибаться. Полки пусты, стол — голый. Интересно, обоснуюсь ли я здесь надолго, наполняя это всё своим, или так и останусь временной гостьей в новом «доме».

Мельком думаю: почему он не посадил меня работать над картой Старшего Аркана в этом кабинете? Уговариваю себя, что в своём офисе ему проще держать меня на виду. Но… звучит неубедительно.

Напротив кабинета — узкая кладовая, набитая коробками и пыльными рулонами пергамента; в носу тут же начинает щекотать. Переплёты книг на полках так изъедены молью, что я боюсь — рассыплются от касания. Позолота с названий облупилась, золотые крошки осели на забытых безделушках, застряли в волосах деревянной куклы, которую, возможно, когда-то держал в руках сам Каэлис. Хотя представить его мальчишкой… странно неестественно. Будто он родился сразу тем суровым мужчиной, которого я успела узнать.

Совсем в глубине — ряд портретов, укутанных паутиной. Каждый кажется старше предыдущего. Мой взгляд цепляется за особенно вычурную раму. Осторожно отодвигаю полотна, наваленные сверху.

Я подавляю вдох, чтобы не разразиться кашлем.

На меня смотрит пара острых чёрных глаз. Таких же прожигающих, как у Каэлиса. Но других. Старше. Хотя не настолько старых, как вчера.

Король Орикалис стоит — именно стоит, а не сидит — рядом с троном. В центре портрета — королева с ярко-зелёными глазами и такими же тёмными волосами, но с особым отливом, который я узнаю у Каэлиса: это не чёрный, а густой фиолетовый, почти чёрный. На ней корона из пяти лучей. На четырёх — по знаку мастей Малых Арканов. В центре, над лбом, — массивный сапфир.

Я утыкаюсь взглядом в эту странность, пытаясь сложить картинку. Я никогда не видела королеву Орикалиса вживую. Но видела её портреты в клубах и трактирах. Слышала истории о её светлых волосах и «луночной красоте».

Это не она.

И если это не королева Орикалиса… то кто? И почему она изображена доминирующей фигурой у трона, в короне и с чем-то — я наклоняюсь ближе, чтобы разглядеть — вроде пустой карты в руках? Нет… Здесь тоже сошла позолота. Линии едва-едва различимы. Если бы было больше света, то, может быть—

— Клара? — голос Ревины выдёргивает меня из мыслей. Я вздрагиваю, полотна с глухим стуком встают на место, поднимая облачко пыли. Она стоит в проёме — в лице смесь неодобрения и осторожности, хотя слова звучат натянуто-беззаботно: — Вам помочь что-нибудь найти?

— О нет, я просто… искала ванную. — Враньё звучит плохо, даже для меня.

— Его Высочество не одобрил бы, будь вы здесь, — мягко, но жёстко, она разворачивает меня и выводит.

— Почему?

— Здесь нет ничего важного, только пыль, — Ревина покашливает и отмахивается от облака, тянущегося за мной. Сбивает с моих плеч паутину. — Ничего такого, чем леди вроде вас стоит себя утруждать. — Она деловито запирает дверь. Ни одно из её слов не объясняет, почему Каэлис не хочет, чтобы я сюда заходила… — А теперь, если вы хотите закончить приводить себя в порядок — подан завтрак.

Я иду в ванную и застываю на минуту, выковыривая паутину из волос. По коже пробегает треск магии, и я почти уверена: она заперла дверь не только ключом, который я видела. Сдерживая рой вопросов, пока что оставляю их при себе и следую за ней из своих покоев, через центральный холл и в другой коридор, который ведёт в столовую — я узнала её по одному из ужинов, что мы уже проводили здесь. Хотя утреннее настроение сейчас заметно иное. Натянутое.

Стол сервирован множеством блюд. Каэлис поднимает взгляд, когда я вхожу.

— Доброе утро. — Его тон ничего не выдаёт. — Надеюсь, ты хорошо спала?

— Настолько, насколько это вообще возможно. — В голосе у меня сквозит недовольство — скорее по привычке, чем всерьёз, если быть честной. Я сажусь на место, куда меня направляет Ревина, — по правую руку от него. Хотя я бы с куда большим удовольствием выбрала противоположный конец стола, лишь бы держать дистанцию.

— Учитывая, что ты украла мою кошку…

— Я не крала твою кошку, — закатываю глаза и тянусь за салфеткой.

— …я бы всё же надеялся, что ты спала вполне спокойно, — заканчивает он, проигнорировав возражение.

— Мы ждём гостей? — стол накрыт на шестерых, хотя за ним всего двое.

— Учитывая раздражающую способность моего брата вваливаться в академию, когда вздумается, никогда нельзя быть уверенным.

Эти слова заставляют меня вспомнить о Сайласе — он ведь может запросто переместить кого угодно внутрь и наружу академии. А если он — человек Равина внутри… Я прикусываю мысли. Как и молчание о портрете. Знание — это сила, и стрелы нужно выпускать в нужное время. Сейчас не момент.

Действуй, когда уверена. Сначала собери сведения. Слова Бристары звенят в голове.

— Пока ты сегодня на занятиях, я распоряжусь, чтобы твой кабинет подготовили для работы над подделками.

Я киваю. Пожалуй, было бы странно продолжать сидеть на диванчике в его офисе, если теперь у меня есть свой. Но почему тогда он сразу не