Архангельские былины и исторические песни, собранные А. Д. Григорьевым. Том 1 - Александр Дмитриевич Григорьев

190. Будут малы робя́та все смеятисе».

Ишша тут Илья поежжа́ёт жа

Що на ту на силу неверную.

Он берёт с собо́й только́ това́ришша,

Он берёт Добрынюшку Мики́тиця;

195. И берёт веть вто́рого това́ришша,

Он Торо́п-слугу да мала па́руха* (так).

Он троима тут поежжаёт веть

Он на ту на силу неверную.

Они молятьсе Спасу Прецистому,

200. Они Бо́жьей Матери, Богородици;

Они скоро скацют на добрых коней.

Спровожа́ли кнезья́ и бо́яра.

У воро́т приворотников не спрашивали, —

Оне машут церес стену городовую.

205. Оне едут как по цисту́ полю, —

Во цистом поли курева стоит,

В куревы́ бога́тырей не видети.

Выежжали на гору Окатову[283]

Що на ту на силу неверную.

210. Ишша тут два братьця испужалисе,

Испужалисе-устраши́лисе

Ишша той веть силы неве́рною;

Говорят они таково́ слово:

«Уш ты батюшко наш, стар казак!

215. А поставь ты етта́ нам бел шатёр,

Уш ты дай нам опочин держать!»

Как поставил Илья тут им бел шатёр,

Ишша дал веть им опочи́н дёржа́ть;

Ишша сам говорил таково слово:

220. «Уш вы ой еси, доньски ка́заки!

Как Елейки худо бу́дё можитьсе, —

Натену я вам калену́ стрелу,

Я спушшу етта вам во бел шатёр;

Уш вы ганите тогды́ во всю го́лову,

225. Вы рубите ста́рого и малого[284]!»

Ишша сам Илья думу думаёт;

Он не знат, кото́ру ды (так) ехати:

На округу ехати, — долго не объехати.

Он поехал силой, серёдкою;

230. Поворотитсе, — дак переулками.

Он веть день рубилса до ве́цера,

Он те́мну ноць до бела́ свету́,

Не пива́юцись, не еда́юцись,

А добру́ коню отдо́ху не даваюцись.

235. Как Илейки стало худо мо́житьсе;

Натенул он стрелоцьку калёную,

Он спустил бога́тырям во бе́л шатёр.

Ишша тут бога́тыри ото сну скоцы́ли,

Они скоро скацют на добры́х коне́й

240. Они поехали силой серёдкою;

Поворотятсе, — дак переулками.

Они день рубились до ве́цера,

Они те́мну ноць до бела́ свету,

Не пиваюцись, не еда́юцись,

245. А добры́м коня́м отдо́ху не дава́юцись;

А прыби́ли всех до еди́ного.

Ишша тут два братьца не натешились,

Не натешились, приросхвастались.

А один говорил[285] таково слово:

250. «А было-б в матушки в сырой земли,

А было бы в ей золото кольцё, —

Поворотил бы матушку сыру землю,

Я прыбил бы там до единого!»

А другой говорыл таково́ слово:

255. «А была бы на небо ли́сьвиця,

Я прыбил бы там до единого!»

По грехам по их так веть зделалось:

А которой се́цён был на двоё,

Ишша стало тут два тота́рына;

260. А кото́рой се́цён был на́ троё,

И востало тут три тота́рына.

Говорыл как тут да Илья Му́ровиць:

«Уш вы ой еси, два братёлка!

По грехам по нашим так зде́лалось!»

265. Они поехали силой серёдкой;

Поворотятсе, — дак переу́лками.

Они бились день да до вецера,

Они те́мну ноць до бела свету,

Не пиваюцись, не еда́юцись,

270. А добры́м коням отдо́ху не дава́юцись, —

И прыби́ли всех до единого.

Говорил как тут да Илья Муровиць:

«Я не знаю, два бра́тьця где дава́лисе;

Я не знаю, куда потеря́лисе!»

275. А один Илья остава́итьсе.

Он веть е́ддё к городу к Киеву

Ко великому князю ко Владимеру.

Становил коня к дубову́ столбу,

Он везал коня к золоту́ кольцю́.

280. Он в грыдню́ идёт не с упа́дками, —

Отпира́я двери он на пяту;

Он веть молитьсе Спасу Прецистому,

Он веть Бо́жьей Матери, Богоро́дици;

Он Влади́меру-князю поклоняитьсе:

285. «Ты Владимёр, князь стольникиевьской!

Ишша то веть дело у нас зделано,

Ишша та робу[о]тушка сроблена!

Я не знаю, два братьця где девалисе;

Я не знаю, куда потерялисе.

290. Как сперва́ они да испужалисе;

А потом они не натешились,

Не натешились, приросхвастались.

А один говорил таково́ слово:

«А был бы в матушки в сырой земли,

295. А было бы в ей золото кольцё, —

Поворотил бы матушку сыру землю:

Я прыбил бы там до единого!»

А другой говорил таково слово:

«А была бы на небо ли́сьвеця, —

300. Я прыбил бы там до еди́ного!»

По грехам по нашим так зделалось:

А которой се́цён был на́ двоё,

А востало тут два тотарина;

А которой се́цён был на троё,

305. А востало тут три тота́рына!»

Говорит как тут Владимёр-князь:

«Ишша нет как их, — дак не искать жа стать!»

Он на радошшах тут и пир средил,

309. Он и пир средил, пировати стал.

112. Илья Муровиць и Чудище проклятое в Цареграде

(См. напев № 44)

Было у нас во Царе-гради:

Наехало проклятое Цюдишшо.

Да сам веть как он семи аршы́н,

Голова у его да как пивной котёл,

5. А ножишша как-быть лыжишша,

Да руцишша да как-быть граблишша!

У царя Костянтина Атаульевиця

Сковали у его да ноги резвы жа[286]

А тема залезами немецькима,

10. А свезали его да руки белы жа

А тема опутьеми шолковыма,

Кнегину Опраксею в поло́н взели.

Во ту-то пору да во то времецько

Перепахнула веска за реку Москву

15. Во тот же как веть Киев-град

К тому жа веть да к Ильи Муровицю:

«Да ой еси ты, Илья Муровиць!

Уш ты знаёш ле, про то ведаёш?

И ныньце у нас во Царе́-граде

20. Наехало проклятое Цюдишшо;

А сам как он семи аршын,

Голова его да как пивной котёл,

А ножишша как-быть лы́жишша,

А руцишша как-быть граблишша!

25. У царя Костянтина Атаульевиця