Архангельские былины и исторические песни, собранные А. Д. Григорьевым. Том 3 - Александр Дмитриевич Григорьев

А снимат-де Соломана со добра коня.

165. Говорит тут Соломан-чярь Давыдовичь:

«Уш ты ой еси, девушка чернавушка!

У нас ґде же чяричя Соломадина?

А ф пиры она ушла але в беседушки?

Але она топере во гульбу ушла?

170. Але она топерече больна лёжыт?

Але ей топере в жывоти нет?»

Отвечят тут-де девушка-чернавушка:

«У нас нет ноньче чяричи Соломадиной;

Приходил Торокашко нонь з-за синя моря

175. Он на трёх же черных-е караблях;

Приходил он с товарам(и) з заморскима;

Он увёл ей Торокашко на три черных карабля

Он опченивать товары фсё заморьские,

Со которого товару коя пошлина,

180. Он по пошлины в городи торговать хотел;

Он увёс ей чяричю за синё морё

Он во славну во главну в Золоту Ёрду

За прикрасного Василья сына Окуловичя!»

А веть тут ето Соломану за беду при(ш)ло,

185. За велику за досаду показалосе;

Он и падал где батюшку в резвы ноги,

Он и стал просить у батюшка благословленьичё

А сходить где Соломану в Золоту Ёрду

А за той же чяричей Соломадиной.

190. Говорил тут Давыд ёму родной батюшко:

«Уш ты ой еси, Соломан чярь Давыдовичь!

Ты пойдёш-де во славну в Золоту Ёрду,

Насидисьсе под гузном ты под бабьим же!..»

А тут стал где Соломан снарежатисе,

195. Он и брал с собой где силушку-рать великую,

Он отправилса с силой за синё морё.

А ёму пала поветерь способная;

А счесливо перешол он черес синё морё.

Не дошол он до славной Золотой Ёрды,

200. Он оставил свою тут нонь фсю силочьку;

Он пошол тут Соломан в Золоту Ёрду,

Он пошол, своей силушки наговарывал:

«Уш ты ой еси, моя сила-рать великая!

Я пойду теперь во славну в Золоту Ёрду;

205. Заиграю я во турьей рок во первой рас —

Вы тогда, моя сила, снаредитисе;

Заиграю я во турьей рок во фторой рас, —

Вы тогда, моя силочька, подвиньтесе;

Заиграю я во турьей рок во третьей рас, —

210. Вы тогда, моя силочька, фсе бытьте тут!»

А пошол тут Соломан в Золоту Ёрду.

А приходит Соломан в Золоту Ёрду

Он к тому где к Васильюшку к шыроку двору.

Проходя идёт Соломан на красно крыльцо,

215. Проходя идёт во грыдьню княженечькую.

А Васильюшка тут в доми не случилосе,

А уехал Василей во чисто полё;

Уш как дома чяричя Соломадина

Говорит ёму чяричя Соломадина:

220. «Уш ты ой еси, Соломан-чярь Давыдовичь!

А приедёт как Василей-сын Окуловичь,

А приедёт Василей из чиста поля,

Я тогда-то куда тибя девать буду?»

Говорит тут Соломам(н) чярь Давыдовичь:

225. «Открой-ко ты перинушку пуховую,

Повалюсь я на кроваточьку кисовую,

Ты закинь миня перинушкой пуховою!»

А тут приехал Василей сын Окуловиць,

А приехал Василей из чиста поля.

230. А веть та где чяричя Соломадина

А того где чяря да фсё Соломана

Повалила на кроваточьку кисовую

А закинула периночькой пуховою,

А пошла она стречеть-то Василья сына Окуловичя

235. А снимать она Васильюшка со добра коня.

А брала она Васильюшка за белы руки,

А снимала Василья со добра коня,

Чёловала ёго в уста сахарныя,

А вёла ёго Василья во светлу грыню.

240. А розделса тут Василей сын Окуловиць.

Говорит тут чяричя Соломадина:

«Уш ты ой еси, Василей сын Окуловичь!

Кабы был здесь Соломан чярь Давыдовичь,

Уш ты що бы над им нонь как стал делати?»

245. Говорил тут Василей сын Окуловичь:

«Я сх(в)атил бы со спичьки саблю вострую,

Я сказнил бы Соломану буйну голову!»

Тут ставала где чяричя на резвы ноги,

Потходила ко кроваточьки кисовое,

250. Она откинула перинушку пуховую:

«Уш ты ой еси, Василей сын Окуловичь!

Ище здесь же Соломан-чярь Давыдовичь!»

А скакал тут Василей на резвы ноги,

А схватил он со спичьки саблю вострую,

255. Он и хочот казни́ть ёму буйну го́лову.

А Соломан-чярь Давыдовичь хитёр-мудёр;

Говорит тут Соломан таково слово:

«Уш ты ой еси, Василей сын Окуловичь!

А чярей не казнят — да ноньче вешают.

260. Ты сруби возьми рель[111] да привысокую;

Ты полош-ко на рель да перекладинку;

За перекладинку повесь-ко ты три петёлки:

Ишше перву-ту петёлку шелковую,

Уш ты фторую петёлку пеньковую,

265. Уш ты третью петлю повесь липову.

А в шолкову-ту веть петёлку полош праву руку,

А в пенькову-ту петёлку буйну голову,

Уш как в липову петёлку леву руку.

Уш ты зделай корэту приу<о>громную

270. А вести миня на рель нонь превысокую,

Посади-тко миня ты фпереди сибя!

Розойдецьсе ета славушка по фсей земли:

“А повесил Василей сын Окуловичь

А того же чяря да фсё Соломана!”»

275. А на то где Василей не ослушалса,

Он повесил на спичьку саблю вострую.

Говорит тут чяричя Соломадина:

«Уш ты ой еси, Василей сын Окуловичь!

Ты казни возьми Соломану буйну голову:

280. А Соломан-чярь Давыдовичь хитёр-мудёр,

Розо́рит-попленит фсю Золоту Ёрду!»

Говорил тут Василей сын Окуловичь:

«А тепериче Соломан-от у нас в руках!»

Приказал рубить он рель нонь привысокую,

285. Он положыть на рель нонь перекладинку;

За перекладинку повесить велел он три петёлки:

Уш как перву-ту петёлку шолковую,

Уш как фторую петёлку пеньковую,

Уш как третью-ту петёлку он липову;

290. Приказал делать корэту он приу<о>громную.

А срубили эту рель да привысокую;

Уш как зделали корэту приу<о>громную.

Да запрягали ф корэту они добрых коней

А вести где чяря нонь фсё Соломана

295. А на ту где-ка рель да превысокую.

Посадил ёго Василей фпереди сибя;

А поехали они нонь на рель да превысокую.

Говорит тут Соломан чярь Давыдовичь,

Говорил тут Соломан