Архангельские былины и исторические песни, собранные А. Д. Григорьевым. Том 3 - Александр Дмитриевич Григорьев

«Уш ты мать, моя мать и государына!

40. Ты що идёш со чесна пиру не весёла,

Со чесна пиру да княженецкого:

Ты повеся идёш да буйну голову,

Пото<у>пя идёш да оци ясные

И во матушку да во сыру землю?

45. Але место тибе было от князя не по вотцины?

Але стольники до тибя не ласковы,

Але цяшьники да не приятливы?

Але пивным стоканом тя обносили,

Але цяры з зеленым вином да не в доход дошли?

50. Але пьяниця да надсмеяласе,

И безумниця ле навалиласе,

Ле невежа нашла да небылым словом?»

Говорит ёму Овдотья Блудова жона:

«Уш ты ой еси, Хотенушко сын Блудовиць!

55. Мне-ка место от князя фсё было по вотцины;

Миня пивным стоканом не обносили,

И цяры з зеленым вином да фсе в доход дошл(и);

И не пьяниця и не надсмеяласе,

Не безумниця не навалиласе,

60. Не невежа не нашла и небылым словом.

Нас было на пиру да только две вдовы:

Я одна была Овдотья Блудова жона,

А друга была Офимья Цюсова жона.

Наливала я цяру зелена вина

65. Подносила Офимьи Цюсовой жоны;

Я сама говорила таково слово:

“Уш ты ой еси, Офимья Цюсова жона!

Ты прими у мня цяру зелена вина,

Да ты выпей цяроцьку фсю досуха.

70. У меня ес<т>ь Хотенушко сын Блудовиць,

У тибя ес<т>ь Цейна прекрасная.

Ты уш даш, ле не даш, или откажош то?”

Ише в та поре Офимья Цюсова жона

Приняла у мня цяру зелена вина,

75. Сама вылила мне да на белы груди,

А облила у мня портищо во петьсот рублей;

Да сама говорила таково слово:

“Уш ты ой еси, О(в)дотья Блудова жона!

Да муж-от был да у тя Блудищо;

80. Да и сын-от родилосе уродищо,

Уродищо, куря потслепоё:

На коей день гренёт, дак зерьня найдёт —

А на тот-де день да куре сыт жывёт,

На коей день не гренёт, зерьня не́ найдёт —

85. А на тот-де день да куре голодно!”»

Ишше ф та поре Хотенушко сын Блудовиць,

Воротя-де он своя добра коня,

Он поехал по стольнему по городу.

Он доехал до терема Цюсовьина.

90. Он ткнул копьём да ф шыроки ворота,

На копьи вынёс ворота середи двора, —

Тут столбики да помитусились,

Цясты мелки перила приосыпались.

Тут выглядывала Цейна прекрасная

95. И выглядывала да за окошецько,

А сама говорила таково слово:

«Уш ты ой еси, Хотенушко сын Блудовиць!

Отець-от был да у тя Блудищо;

Ды и ты родилосе уродищо,

100. Ты уродищо, куря потслепоё:

Ты уш ездиш по стольнему-ту городу,

Ты уш ездиш по городу, уродуёш,

Ты уродуёш домы-ти вдовиные:

На коей день гренёш, дак зерьня найдёш, —

105. Ты на тот-де день да, куря, сыт жывёш;

На коей день не гренёш, зерьня не́ найдеш, —

А на тот день да, куря, голодно!»

Он и шып как палицей в высок терям, —

Он шшып терям да по окошкам здолой,

110. Одва цють она за лафку увалиласе.

Ише ф та поре Офимья Цюсова жона

Идёт Офимья со чесна пиру,

Со чесна пиру да княженецького;

А сама говорит да таково слово:

115. «Кажысь, не было не бури и не падёры, —

Моё домишко фсё да розвоёвано!»

Как стрецят ей Цейна прекрасная,

А сама говорит да таково слово:

«Уш ты мать, моя мать и восударына!

120. Наежжало этта Хотенушко сын Блудовиць;

Он ткнул копьём да ф шыроки ворота,

На копьи вынёс ворота середи двора, —

Тут столбики да помитусились,

Цясты мелки перила да приосыпались.

125. Я выглядывала да за окошецько

И сама говорила таково слово:

“Уш ты ой еси, Хотенушко сын Блудовиць!

Отець-от был да у тя Блудищо;

И ты родилось уродищо,

130. Ты уродищо, куря потслепоё:

Ты уш ездиш по стольнёму-ту городу,

Ты уш ездиш по городу, уродуёш,

Ты уродуёш домы-ти вдовиные!”

Он и шып как палицэй в высок терям, —

135. Он шшып терям да по окошкам здолой,

Одва цють я за лафку увалиласе».

Ише тут Офимьи за беду стало,

За велику досаду показалосе.

Ушла Офимья ко князю ко Владимеру,

140. Сама говорила таково слово:

«Государь князь Владимер стольнекиевской!

Уш ты дай мне суправы* на Хотенушка,

На Хотенушка да сына Блудова!»

Говорит княсь Владимер стольнекиевьской:

145. «Уш ты ой еси, Офимья Цюсова жона!

Ты хош, и тысецю бери; да хош, и две бери;

А сверх-де того, да ско́льки надобно.

Отшыбите у Хотенка буйну голову:

По Хотенки отыску не будёт же!»

150. Ишше ф та поре Офимья Цюсова жона

Пошла нанела силы три тисици,

Посылат трёх сыноф да воёводами.

Поежжают дети, сами плацют-то,

Они сами говорят да таково слово:

155. «Уш ты мать, наша мать и государына!

Не побить нам Хотенка на цистом поли,

Потереть нам свои да буйны головы!

Веть когда был опсажон да стольне Киев-град

И той неволею великою

160. И злыма поганыма тотарами, —

Он повыкупил да и повыруцил

Ис той из неволи из великое,

Из злых ис поганых ис тотаровей».

Пошла тут сила-та Цюсовина,

165. Пошла тут сила на цисто полё;

Поехали дети, сами плацют-то.

Ише ф та поре Хотенушко сын Блудовиць

Он завидял силу на цистом поли,

Он поехал к силы сам и спрашыват:

170. «Уш вы ой еси, сила фся Цюсовина!

Вы охоця сила ли невольняя?»

Отвецят тут сила фсё Цюсовина!

«Мы охоця сила фсё наёмная!»

Он и уцял тут по силы как поежжывать:

175. Он куда приворотит — улицей валит,

Назад