Не попадись! - Джош Аллен

семье. Пару месяцев назад он первый раз ходил на свидание. Мама и папа чуть с ума не сошли от счастья. Они сфоткали, как он идёт к входной двери, как спускается с крыльца, как садится в свой джип и даже как едет в машине.

Так было всегда, всю жизнь, сколько я помню: первый день рождения Майкла, первый футбольный матч Майкла, первое-что-угодно Майкла… У родителей на компе, наверное, целый жёсткий диск забит его фотками. И это только с теми, где Майкл делает что-то впервые.

А ещё есть моя младшая сестра Харпер.

Ей недавно исполнилось пять, и больше всего на свете мама любит напоминать отцу, что это их последний ребёнок, а поэтому они должны ценить каждую эпоху её жизни. Так и говорит – «эпоху».

Судя по всему, под этим она подразумевает развешивание по всему дому поделок и картинок, которые Харпер приносит из детского сада. Они абсолютно везде: на холодильнике, на камине, на полках с книгами. Как будто наш дом обустраивал дизайнер-пятилетка. Куда ни глянь, повсюду её каракули и картонки с налепленными на них кусочками цветных макарон.

А между всем этим затерялся я. Остин. Средний ребёнок.

Остин, которого не видят и не слышат.

Всё, что я делаю, не имеет никакого смысла, потому что:

1. Майкл это уже делал.

2. Харпер вот-вот собирается сделать нечто подобное.

А я как будто невидимка.

Вот, например, что случилось на прошлой неделе.

Мы всей семьёй были в любимом ресторане Майкла, «Золотом Драконе».

Мы только успели расправиться с нашей кисло-сладкой свининой и курицей по-китайски, как к нам подошла официантка. Ей, наверное, не было ещё и двадцати лет, у неё были чёрные кудрявые волосы и широкая улыбка. Она принесла нам серебряный поднос, на котором лежали печеньки с предсказаниями. Угадайте, напротив кого она его поставила? Официантка улыбнулась и многозначительно посмотрела на Майкла.

Кто бы сомневался.

Если честно, то Майкл со своими вечно взлохмаченными, чёрными волосами и тёмно-карими глазами и правда был крут, как раз в том понимании крутости, которая обычно нравится людям. Особенно девчонкам, которых зовут Алекс или Софи, и с фамилией типа Маккензи или что-нибудь в этом роде.

На табличке с именем было написано «Хейли». В принципе, я был не так уж далёк от истины.

Майкл улыбнулся ей в ответ.

Как только Хейли отошла, он разломал первую попавшуюся печеньку и выудил оттуда своё предсказание.

– О, круто! «Вас ждёт финансовое благополучие!» – Майкл показал нам записку, как будто требовалось какое-то подтверждение его слов.

– Ну и славно, – отозвался папа.

– И правда здорово, – согласилась мама.

Мне хотелось сказать, что всё это не имеет никакого отношения к реальности, что это всего лишь слова на бумажке, завёрнутые в кусок запечённого теста. Но я промолчал.

Мама взяла следующую печеньку и передала её Харпер:

– Твоя очередь, солнышко.

Харпер как раз закончила раскрашивать большого дракона на детском меню, которое ей вручили на входе. Я сказал ей, что ресторан называется «Золотой Дракон», но сестра всё равно почему-то сделала его синим.

Мама помогла ей вытащить бумажку из печенья.

– Что-о-о же ждёт Харпер? – нараспев спросила мама. – Харпер ждёт захватывающее путешествие! – мама захлопала в ладоши. – Звучит просто замечательно!

На этот раз я не выдержал:

– Ей же всего пять. Куда она может поехать?

Никто не ответил. Никто даже не посмотрел в мою сторону. Папа изучал чек, мама с Харпер были заняты печеньем, а Майкл… пялился на официантку. Всё как всегда.

А меня никто не видел и не замечал.

На столе всё ещё оставалось три печеньки. Мама с папой их никогда не ели, потому что «всё, что без шоколада, не считается за десерт».

Я потянулся за своим печеньем. Я знал, что это всего лишь слова на бумажках, но это не значит, что я не хотел хорошее предсказание.

Все остальные были уже на выходе. Мама одной рукой придерживала Харпер, а другой пыталась запихнуть её синего дракона в сумку, видимо, чтобы дома поставить его на пианино или ещё какое-нибудь видное место. Папа оплачивал счёт. Майкл просил номер у Хейли.

А я один сидел за столом.

Ох уж это проклятье среднего ребёнка.

За все эти годы где меня только не забывали: в кино, на заправках; забывали забрать из школы и после футбола; один раз даже умудрились оставить одного в магазине на целых полчаса.

Я взял самую дальнюю от меня печеньку. С учётом моей удачи, лучшее предсказание должно находиться на самом большом расстоянии от меня.

Я разломил печенье и развернул бумажку.

«Хоть бы что-нибудь хорошее попалось», – взмолился я.

Но моя бумажка была… пустой.

Вообще пустой. Я на всякий случай посмотрел с другой стороны.

Ничего. Ни единой буквы, ни даже эмблемы ресторана. Совсем ничего.

Надувательство какое-то. Я вздохнул. Может, сказать официантке, что мне принесли неправильное печенье?

Хейли у стойки довольно смотрела на Майкла, пока тот искал что-то в телефоне.

Тут, наверное, какая-то ошибка. Может, чернила в принтере закончились?

Почему я получил пустую бумажку вместо предсказания?

Я посмотрел по сторонам, но никто, кроме нашей семьи, ещё не получил свои бумажки с предсказаниями.

Майкл попрощался с Хейли. Папа расплатился. Мама и Харпер вышли из ресторана. Никто не заметил, что я до сих пор за столом.

В моей груди разверзлась дыра. Прямо в центре. Внушительная такая дыра, размером с мячик для гольфа. Большая, пустая дыра. Пустая, как и моё предсказание.

Интересно, когда семья заметит, что меня с ними нет? Когда дойдут до парковки? Или когда доедут до дома?

У меня не было ни малейшего желания выяснять. Я решил не испытывать свою удачу ещё раз и не стал пробовать печенья мамы и папы. Я встал и поспешил к выходу, выкинув по пути своё предсказание, вернее, бумажку с его полным отсутствием.

На парковке я обнаружил, что все уже сидели внутри и пристёгивали ремни. Мама заводила машину.

Я дёрнул одну из дверей на себя. Она открылась с оглушающим звуком.

Все обернулись и удивлённо подняли брови, как будто хотели сказать: «А, ты. Точно. Чуть не забыли».

Я забрался в машину и начал возиться с ремнём безопасности.

Казалось, что я невидимка.

* * *

Я, как обычно, сидел на кухне за алгеброй, как вдруг ворвался Майкл. Он был весь взволнованный, красный, с горящими глазами.

– Никогда не угадаете, что случилось!

Мама и Харпер отвлеклись от очередного шедевра из бумаги и ваты.

– Я нашёл двадцать баксов на улице! – Он выхватил их из кармана и