Детективное агентство «Утюг». Тайны в Переделкино - Алексей Александрович Олейников

class="p1">– Гришенька, ты же любишь дикую природу, – сказала сестра. – А её тут полно. Наслаждайся жизнью. Найди какого-нибудь червячка, помучай его. Я пригляжу за Марком.

– Да тут всё пластиковое! – возмутился Григорий. Он свирепо оглядел аккуратно подстриженные кусты, ровные лужайки, где на покрывалах расположилась праздная публика, беседки, сосны, столбики фонарей вдоль дорожек, заборчики вокруг дощатых домиков, сверкавших на солнце умытыми стёклами окон. – Все местные червяки небось ещё Фета помнят, наверняка каждый из них на учёте стоит и имеет этот… ну, номер… – Он в негодовании посмотрел на сестру.

– Инвентарный? – подсказала Аня.

– Именно. На пузе.

– А где у червяка пузо?

Гриша открыл рот, потом закрыл его и ещё сильнее запыхтел от гнева. Сестра принялась разглядывать облака.

– Зависит от ситуации и ориентации, – нашёлся он.

– А какая у червяков ориентация? – поинтересовалась Аня.

– Горизонтальная, – буркнул Гриша и переключился на двоюродного брата – во избежание следующих вопросов. Он поднялся со скамейки. – Марик, ты там жить собрался, что ли? Давай, вылезай, у нас ещё не все кусты осмотрены. – Он постучал по дереву.

Раздалось весёлое гавканье, и из-за сосны высунулась острая морда таксы. Гриша оторопел, зато Аня не растерялась – подбежала и заглянула за дерево с призывным «Марик, ты где там?»

– Его нет! – Она выскочила, как ошпаренная.

– То есть как нет?! – Гриша забежал за сосну. – Марик, ты где?

Бесполезно. Сосна и соседние чахлые кустики кишели самыми разными обитателями – и мелкими чёрными муравьями, и тлёй, и вонючими клопами-солдатиками, одного из которых Гриша чуть не проглотил, и гусеницами; засохшие бабочки, шёлковая трава, чёрная землица с червяками – всего было много вокруг сосны, велика она была и обильна, одного только рядом с ней не хватало: Марка Колыванова двух лет и десяти месяцев от роду, двоюродного брата Ани и Гриши Алтыновых.

Григорий выбрался на дорожку. Григорий был удручён. Григорий был расстроен.

– Одно из двух, – сказал он, отлепляя от щеки ломкое крыло бабочки. – Или это волшебная сосна, которая превратила Марика в таксу… Или он убежал.

– Это ты в идиота превратился! – разозлилась Аня. – Конечно, он убежал! Нам надо… – Звонок телефона оборвал её на полуслове. Аня нажала на «приём». – Да, мам, привет! – радостно ответила она. – Мы тут гуляем! Где? Ну, в парке. С Мариком всё хорошо! Нет, он очень послушный! Куда приходить? Сейчас?

Гриша яростно замотал головой.

– Можно, мы ещё немного поиграем? Марику тут весело.

Гриша закивал – ещё как весело, просто умереть не встать!

– Ага, ага. Куда прийти? К Дому творчества? Через полчаса? Конечно, всё поняла! Будем! – Она закончила разговор и в ужасе посмотрела на брата. – У нас есть полчаса. Потом мы должны подойти к центральному входу Дома творчества. Мама говорит, они книжек накупили. По биологии тоже!

– О, это круто! – воссиял Гриша, но тут же угас. – А как мы без Марка к ним придём? Давай всё-таки скажем, что он потерялся?

– С ума сошёл? Тётя Ксю на девятом месяце, а мы звоним такие: «Вы знаете, ваш сын немного пропал без вести. Ушёл в куст и не вернулся».

– Значит, у нас полчаса на поиски? – прикинул Гриша. – Найдём! Вряд ли он ушёл далеко. Ножки-то короткие ещё.

– Зато резвые, – заметила сестра. – Чем больше болтаем, тем дальше Марик уходит.

Они переглянулись.

– Ева сказала бы, что дело о пропаже Марка Колыванова объявляется открытым, – сказала Аня.

– Мы сами его найдём. Мы тоже агентство «Утюг»! – Гриша снова зашёл за сосну и присел на корточки. – Да мы его лучшая половина! «Утюга», в смысле. Конечно, Клим пригодился бы с его дроном. Но и без него справимся.

– И что ты делаешь, лучшая половина?

– Чтобы найти Марика, надо мыслить как Марик. – Гриша припал к земле, словно почуявший утку охотничий пёс. – Смотреть его глазами, с высоты его роста. И сейчас я вижу очень привлекательную деревяшку, которую так и хочется поковырять, пообдирать кору, поискать муравьёв… – Он вприпрыжку двинулся по газону к бревну, лежавшему в низинке.

– Так, Марик не муравьед, заканчивай играть в Николая Дроздова!

– Смотри! Следы на земле! След совпадает с сандалиями Марика!

– Как будто ты помнишь, как они выглядят, – фыркнула Аня. – Давай по парку лучше пробежим, наверняка его увидим.

Гриша оскорбился. Даром он что ли брал след, как кокер-спаниель, даром рылся в опавших листьях и искал улики? Родная сестра пренебрегает его доказательствами!

– Кора! Кто-то её обдирал! Она свежая! – Гриша торжествующе потряс оторванной полоской коры, сунул её Ане в руку. Та даже не взглянула, внимательно всматриваясь вдаль.

– Он там! Вон его панамка! – Она бросилась бежать, и Гриша, отшвырнув древесную улику, припустил следом. Пулей они пролетели по дорожкам, лавируя между посетителями фестиваля, огибая людей на самокатах и передвижные тележки с мороженым.

– Тут… – Аня, задыхаясь, остановилась. – Он тут был. Панамка. Я панамку его видела. Сиреневую.

– Вот эту? – Гриша указал на воду.

Аня в ужасе посмотрела на пруд. Небольшой овальный прудик в центре парка огибало множество дорожек. По дорожкам прохаживалась публика. Люди смеялись, целовались, ели мороженое, и никому не было дело до того, что на тёмной воде покачивалась сиреневая детская панамка.

– Он же… Гриша… он же не там… – пролепетала Аня. – Он же не мог… Марик…

Гриша исчез и вскоре прибежал с палкой. Спустился, дотянулся до панамки.

– Он же не мог… – Аня глядела на безмолвную гладь, потом полезла к воде, ломая сухие прутья.

– Аня, стой, стой! – Гриша подтянул к себе панамку, поднял на палке. – Это, кажется не его…

С сиреневой тряпочки грустно падали крупные капли.

– Не его, – согласилась Аня, внимательно изучив улику. – Это вообще не панамка, просто бумажка по цвету похожая.

Она села на край дорожки. Руки у неё тряслись.

– Я, когда его найду, сама прибью, – пообещала девочка.

– Вот, это настрой! – одобрил Григорий. Он отнёс бумажку к мусорному баку и на обратном пути упёрся в человека, сидевшего на скамейке. Голуби ходили под его ногами и клевали крошки, которые тот отщипывал от багета. Детективы, вспомнил Григорий, обычно начинают с опроса свидетелей. Евины уроки дедукции пошли ему впрок – он заметил, что от багета остался маленький огрызок, а голубей вокруг полным-полно. Значит, человек сидит на лавочке давно и скормил им весь хлеб. Гриша подумал, что Клим на его месте замерил бы среднюю скорость укорачивания багета – например, сантиметр в минуту, – разделил бы на неё длину багета и узнал, что человек сидит тут почти час, если багет большой, полуметровый, или полчаса, если это мини-багет. Конечно, при условии, что он не откусывал, иначе общее время уменьшилось бы, но