Всё о Поллианне - Элинор Портер

Поллианна принялась охотно рассказывать про Джимми. Её история заметно растрогала мистера Пендлтона. К тому же недавний припадок смеха разрядил атмосферу. Так или иначе, перед тем как отправиться домой, Поллианна смогла уговорить мистера Пендлтона хотя бы познакомиться с Джимми. Встреча была назначена на субботу.

– Ах, как я рада! Уверена, он вам понравится, – сказала она, прощаясь. – Мне так хочется, чтобы у Джимми наконец появилась настоящая семья.

Глава XXII

Кое-что о проповедях и посылках

В то самое время, пока Поллианна рассказывала мистеру Пендлтону про Джимми Бина, местный пастор, преподобный Пол Форд, решил немного прогуляться по лесу. Священник надеялся, что моцион по склонам Пендлтонской горы будет как нельзя кстати для служителя Господа, утомлённого нелёгким пастырским служением.

Преподобный чувствовал себя отвратительно. В течение всего прошедшего года вопреки всем его стараниям дела в приходе шли хуже и хуже. Что бы он ни предпринимал, прихожане продолжали склочничать, ссориться и завидовать друг другу. Уж как он их совестил, увещевал, пытался пробудить в них христианские чувства – всё было тщетно! А ведь он искренне желал им добра!.. Увы, все его благие намерения лишь усугубляли ситуацию.

Два священника, его подчинённые, находились меж собой в смертельной вражде – причём из-за какого-то пустяка. Три самые активные дамы из благотворительного комитета готовы были съесть друг друга без соли живьём – и всё из-за какой-то глупой сплетни. Певчие перегрызлись, не в состоянии договориться, кому солировать. Даже в руководстве христианской общины, члены которой должны были являть пример для подражания, не утихала склока…

Последней каплей стал скандал в воскресной школе, когда интриги учителей заставили подать в отставку старшего инспектора. В общем, преподобный Пол Форд хлопнул дверью и пустился по направлению к Пендлтонской горе, чтобы немного успокоиться и на лоне природы поразмышлять о превратностях земной жизни.

Под сенью вековых деревьев священник взглянул на ситуацию философски. Судя по всему, назрел кризис. Что-то нужно было в корне менять. Жизнь церковной общины превратилась в стоячее болото. На единственную воскресную проповедь народу собиралось всё меньше и меньше. Никто не каялся и не проливал слёз. Благотворительные обеды превратились в пустую формальность. Конечно, в общине ещё оставалась кучка по-настоящему верующих, искренних людей, но между ними возникли разногласия. К тому же они тяготились своей избранностью, чувствовали себя белыми воронами среди вечно враждующих собратьев. А главное, бессильными что-либо изменить…

В общем, сознавая всё это, преподобный Пол Форд пришёл к пониманию, что ему, пастырю Божьему, а также церкви, этому городу да и всему христианскому народу не остаётся иного пути, как безропотно принять все выпавшие на их долю страдания. Если только…

Нужно было что-то предпринять. Причём срочно. Но что?

Преподобный вытянул из кармана листки с конспектом своей предстоящей воскресной проповеди. Сдвинув брови, углубился в чтение. Его губы вытянулись в жёсткую струну. Вот они – простые и беспощадные слова Писания, с которыми он предполагал обратиться к своей пастве:

«Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что затворяете Царство Небесное человекам, ибо сами не входите и хотящих войти не допускаете!..»

«Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что поедаете домы вдов и лицемерно долго молитесь: за то примете тем большее осуждение».

«Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что даёте десятину с мяты, аниса и тмина и оставили важнейшее в законе: суд, милость и веру; сие надлежало делать и того не оставлять!..»

О, это было суровое осуждение!

Зычный голос пастыря разносился по зелёным лесным просекам и чащам, словно разящий меч. Даже суетливые птахи и стремительные белки замерли как лист перед травой. «Вот так же, – подумалось священнику, – я обращусь завтра к моему стаду, когда провозглашу эти слова с амвона!..»

«Моё стадо». В самом возвышенном смысле. Так оно и есть… Но сможет ли он, хватит ли у него сил произнести эту гневную речь?

В сущности, после этих слов можно было ничего не прибавлять от себя: такой обличительной силой они обладали!

Священник истово молился. Он просил Божественной помощи и содействия. О, как желал он, чтобы в этой сложной ситуации нашёлся единственно правильный выход!

Священник неторопливо сложил листки и снова спрятал в карман. Затем со вздохом, больше похожим на протяжный стон, сел под деревом и закрыл лицо руками.

В таком положении его и застала Поллианна, когда спешила с визитом к мистеру Пендлтону. Испуганно вскрикнув, девочка бросилась к пастору.

– Ах, Боже мой, бедный мистер Форд! Вы что, тоже сломали ногу? Что с вами?

Священник отнял ладони от лица и поднял глаза на девочку. Постарался выдавить из себя улыбку:

– Нет-нет, милая! Просто присел отдохнуть…

– Уф-ф!.. – облегчённо выдохнула Поллианна. – Слава Богу!.. А то вот, понимаете, как раз на этом самом месте я обнаружила мистера Пендлтона со сломанной ногой… Правда, тот лежал. А вы просто сидите…

– Ну да, просто присел отдохнуть, – повторил пастор. – И у меня ничего не сломано. По крайней мере, ничего из того, на что доктора могли бы наложить гипс, – печально добавил он.

Последнюю фразу он произнёс шёпотом, но Поллианна хорошо расслышала её. Она поняла, в чём дело. И её детское личико сразу озарилось светом сострадания.

– Я вас понимаю! Что-то гложет вас изнутри. Нечто подобное случалось и с моим милым папочкой… Это бывает со всеми священниками. Ведь на них всегда лежит такая гора ответственности…

Преподобный Пол Форд был крайне удивлён.

– Твой отец был священником, Поллианна?

– Да, сэр. Разве вы не знали? Кажется, все об этом знают. Он ведь женился на родной сестре мисс Полли…

– Ага, понятно. Видишь ли, я не так давно живу в этом городе и ещё не успел изучить так подробно истории здешних семейств…

– Конечно, сэр, – улыбнулась Поллианна.

Воцарилось долгое молчание. Священник продолжал сидеть под деревом, казалось совершенно позабыв о присутствии девочки. Он снова вытянул из кармана свои конспекты и расправил их. Однако на этот раз не стал их перечитывать. Просто сидел и внимательно рассматривал лежащий на траве лист.

Пожелтевший осенний лист.

Мёртвый.

Глядя на священника, рассматривающего листик, Поллианна почувствовала, что её сердце сжимается от жалости.

– Прекрасный день, не правда ли? – робко пролепетала она.

Ей показалось, что слова её упали в пустоту. Но потом священник вздрогнул и поднял глаза.

– Что?.. Ах да! Прекрасный, ты права.

– И совсем не холодно. Хотя уже октябрь, – с надеждой продолжала Поллианна. – У мистера Пендлтона есть камин, но он говорит, что он ему не