Синдбад-Мореход. Восточные сказки - Автор Неизвестен -- Народные сказки

– О господин, – ответил тот, – я родился далеко отсюда, на острове Серендиб. Всю мою жизнь я плавал по морям и побывал во многих странах, и везде я продавал такие плоды.

– Расскажи мне про остров Серендиб: какой он и кто на нём живёт? – сказал Синдбад.

– Про мою родину не расскажешь словами. Её нужно видеть, так как нет в мире острова прекраснее и лучше Серендиба, – ответил торговец. – Когда путник вступает на берег, он слышит пение прекрасных птиц, перья которых горят на солнце, как драгоценные камни. Даже цветы на острове Серендиб светятся, словно яркое золото. И есть на нём цветы, которые плачут и смеются. Каждый день на восходе солнца они поднимают свои головки кверху и громко кричат: «Утро! Утро!» – и смеются, а вечером, когда солнце заходит, они опускают головки к земле и плачут. Лишь только наступает темнота, выходят на берег моря всевозможные звери – медведи, барсы, львы и морские кони, – и каждый держит во рту драгоценный камень, который сверкает, как огонь, и освещает всё вокруг. А деревья на моей родине самые редкие и дорогие: алоэ, которое так прекрасно пахнет, если его зажечь; крепкий тек, что идёт на корабельные мачты, – ни одно насекомое не прогрызёт его, и не повредит ему ни вода, ни холод; высокие пальмы и блестящий эбен, или чёрное дерево. Море вокруг Серендиба ласковое и тёплое. На дне его лежат чудесные жемчужины – белые, розовые и чёрные, и рыбаки ныряют в воду и достают их. А иногда они посылают за жемчугом маленьких обезьян…

Долго ещё рассказывал торговец плодами про диковины острова Серендиб, и когда он кончил, Синдбад щедро наградил его и отпустил. Торговец ушёл, низко кланяясь, а Синдбад лёг спать, но ещё долго ворочался с боку на бок и не мог заснуть, вспоминая рассказы об острове Серендиб. Ему слышался плеск моря и скрип корабельных мачт, он видел перед собой чудесных птиц и золотые цветы, сверкавшие яркими огнями. Наконец он заснул, и ему приснилась обезьяна с огромной розовой жемчужиной во рту.

Проснувшись, он сразу же вскочил с постели и сказал себе:

– Я непременно должен побывать на острове Серендиб! Сегодня же начну собираться в путь.

Он собрал все, какие у него были, деньги, накупил товаров, простился со своими родными и опять отправился в приморский город Басру. Он долго выбирал себе корабль получше и наконец нашёл прекрасное, крепкое судно. Капитаном этого судна был мореход из Персии по имени Бузург – старый толстый человек с длинной бородой. Он много лет плавал по океану, и его корабль ни разу не потерпел крушения.

Синдбад велел погрузить свои товары на корабль Бузурга и тронулся в путь. С ним вместе поехали его приятели-купцы, которым также захотелось побывать на острове Серендиб.

Ветер был попутный, и корабль быстро двигался вперёд. Первые дни всё шло благополучно. Но однажды утром на море началась буря; поднялся сильный ветер, который то и дело менял направление. Корабль Синдбада носило по морю, как щепку. Огромные волны одна за другой перекатывались через палубу. Синдбад и его приятели привязали себя к мачтам и стали прощаться друг с другом, не надеясь спастись. Только капитан Бузург был спокоен. Он сам встал у руля и громким голосом отдавал приказания. Видя, что он не боится, успокоились и его спутники. К полудню буря начала стихать. Волны стали меньше, небо прояснилось. Скоро наступило полное затишье.

И вдруг капитан Бузург принялся бить себя по лицу, стонать и плакать. Сорвал с головы тюрбан, бросил его на палубу, разорвал на себе халат и крикнул:

– Знайте, что наш корабль попал в сильное течение и мы не можем из него выйти! А это течение несёт нас к стране, которая называется «Страна мохнатых». Там живут люди, похожие на обезьян, и никто ещё не вернулся живым из этой страны. Готовьтесь же к смерти – нам нет спасения!

Не успел капитан договорить, как раздался страшный удар. Корабль сильно встряхнуло, и он остановился. Течение пригнало его к берегу, и он сел на мель. И сейчас же весь берег покрылся маленькими человечками. Их становилось всё больше и больше, они скатывались с берега прямо в воду, подплывали к кораблю и быстро карабкались на мачты. Эти маленькие люди, покрытые густой шерстью, с жёлтыми глазами, кривыми ногами и цепкими руками, перегрызли корабельные канаты и сорвали паруса, а потом бросились на Синдбада и его спутников. Передний человечек подкрался к одному из купцов. Купец выхватил меч и разрубил его пополам. И сейчас же на него кинулись ещё десять мохнатых, схватили его за руки и за ноги и сбросили в море, а за ним и другого, и третьего купца.

– Неужели мы испугаемся этих обезьян?! – воскликнул Синдбад и вынул меч из ножен.

Но капитан Бузург схватил его за руку и закричал:

– Берегись, Синдбад! Разве ты не видишь, что если каждый из нас убьёт десять или даже сто обезьян, остальные разорвут его в клочья или выкинут за борт? Бежим с корабля на остров, а корабль пусть достаётся обезьянам.

Синдбад послушался капитана и вложил меч в ножны.

Он выскочил на берег острова, и его спутники последовали за ним. Последним ушёл с корабля капитан Бузург. Ему было очень жалко оставлять своё судно этим мохнатым обезьянам.

Синдбад и его приятели медленно пошли вперёд, не зная, куда направиться. Они шли и тихо разговаривали между собой. И вдруг капитан Бузург воскликнул:

– Смотрите! Смотрите! Дворец!

Синдбад поднял голову и увидел высокий дом с чёрными железными воротами.

– В этом доме, может быть, живут люди. Пойдём и узнаем, кто его хозяин, – сказал он.

Путники пошли быстрее и вскоре дошли до ворот дома. Синдбад первым вбежал во двор и крикнул:

– Тут, наверно, недавно был пир! Смотрите – на палках вокруг жаровни висят котлы и сковороды и всюду разбросаны обглоданные кости. А угли в жаровне ещё горячие. Посидим немного на этой скамье – может быть, хозяин дома выйдет во двор и позовёт нас.

Синдбад и его спутники так устали, что едва держались на ногах. Они уселись, кто на скамью, а кто прямо на землю, и вскоре уснули, пригревшись на солнце. Синдбад проснулся первым. Его разбудил сильный шум и гул. Казалось, что где-то недалеко проходит большое стадо слонов. Земля дрожала от чьих-то тяжёлых шагов. Было уже почти темно. Синдбад привстал