Буря магии и пепла - Майрена Руис

бум вразнобой с моим собственным сердцебиением. Я бросила взгляд на перепачканные грязью сапоги Микке и глубоко вздохнула.

– Мне очень жаль, что я доставила вам неприятности, – сказала я, повторяя заученные слова. – Если бы я знала, что это вы, я бы не стала вмешиваться.

Моя тетя улыбнулась, но Микке продолжала смотреть на меня с прежней невозмутимостью. Я невольно задумалась: холод, от которого ее защищало меховое пальто, был следствием долгого пребывания на Острове или темной магии, которую она практиковала. Возможно, и то и другое вместе.

– Зачем ты пошла к Лоудену?

Лютер несколько раз сжал и разжал пальцы. Он сказал мне, что они не смогли заставить Лоудена говорить, и я надеялась, что это правда – только это могло меня спасти.

– Я пошла просить разрешения провести новый урок в школе Роуэна с использованием механического изобретения моего друга Итана Фосса. Моей диссертацией руководит советник Дюрант, но деревенская школа находится под покровительством Лоудена.

Микке молча смотрела на меня.

– Ты видела, чтобы кто-нибудь еще разговаривал с Лоуденом, пока ты там находилась? – спросила моя тетя.

Был только один человек, знавший, что мы с Итаном ходили к Лоудену.

– Да. Советница Элейн Миррелл.

– Больше никто? – настаивала Андреа.

– Насколько я помню, нет.

– Ты больше ни о чем не говорила с Лоуденом? – вмешалась Микке.

– Нет.

– Он не говорил тебе о твоем отце?

Я почувствовала, как у меня в животе затягивается узел.

– Нет… – выдавила я.

– И он даже не выразил тебе соболезнования? В конце концов, твой отец был мэром.

– Нет.

Микке прищурилась. Она явно сомневалась в правдивости моих слов.

– Полагаю, он выразил их на его похоронах.

– Полагаешь? – повторила Андреа.

– Я мало что помню из тех дней.

Андреа вздохнула, и они с Микке обменялись взглядами.

– Жаль, что ты не был знаком с сеньором Данном, Лютер, – сказала моя тетя. – Или, может быть, вы встречались с ним, когда он приезжал ко двору, перед… тем, что произошло?

Я знала, что они будут говорить о моем отце, и все же… Пальцы невольно сжали ткань юбки.

– Я не видел его во время той поездки, – ответил Лютер, – но мне посчастливилось познакомиться с ним несколькими месяцами ранее, в Олмосе.

– В Олмосе?

– Лютер приезжал на Фестиваль урожая, – выдавила я. – Он захотел сделать мне сюрприз.

Моя тетя рассмеялась:

– Мур на Фестивале урожая! Не может быть. Вы уже были вместе?

Лютер взял меня за руку, и я крепко переплела свои пальцы с его.

– Нет, еще нет, – ответил Лютер, не отрывая взгляда от наших рук. – Именно тогда я решил, что хочу расстаться.

Да – со мной. Краска заливала мое лицо. Я с такой легкостью лгала и искажала факты.

– Лютер, ты заставляешь краснеть и меня, – сказала моя тетя, наклоняясь вперед. – Расскажи мне все. Как прошло первое свидание?

– Мы катались на лошадях.

– Мы гуляли с друзьями.

Мы удивленно посмотрели друг на друга.

– Конная прогулка была работой, – поправилась я, на мгновение забыв, что на самом деле все это ложь.

– Для тебя – да, – пошутил Лютер, улыбнувшись. – Мой хитроумный план по завоеванию твоего сердца уже осуществлялся.

Я погрузилась в воспоминания о том дне. Когда мы возвращались в замок, мы ехали на его лошади и рассказывали друг другу о своей жизни… Неужели в тот момент мы тоже обменивались магией?

Андреа улыбнулась, веря во все это. У меня внутри все полыхало.

– Но первый поцелуй произошел гораздо позже, – продолжал Лютер. – В день Зимнего солнцестояния.

Я сглотнула слюну, чувствуя, как мои глаза наполняются слезами.

– Айлин? – окликнула меня тетя.

– Прошу прощения, просто… – Я сделала глубокий вдох. – В ту ночь умер мой отец, но мы еще не знали об этом.

Я перевела взгляд на руку Лютера, которая все еще сжимала мою. Даже без его магии этого жеста хватило, чтобы я успокоилась. Андреа вздохнула.

– Печально, – вмешалась Микке. – Это напомнило мне… Лютер, мы бы хотели на тебя рассчитывать. Надеюсь, ты остался таким же талантливым, каким показал себя во время войны. Такие люди, как ты, нам понадобятся, если мы хотим сохранить мир в Оветте.

– Конечно, – ответил Лютер. – Все, что от меня потребуется.

Отпустив его руку, я вытерла одинокую слезу.

– В таком случае мы уезжаем. С нетерпением жду вас на вечеринке.

– Мы придем.

– И, Айлин… – Микке произнесла мое имя так, как будто оно соскользнуло с ее губ, словно она нечаянно его обронила. – Я бы хотела, чтобы ты пока оставалась при дворе – на случай, если нам понадобится от тебя что-нибудь еще.

– Конечно.

Мы все встали, и моя тетя подошла, чтобы поцеловать меня в щеку.

– Сейчас я очень занята, но, если тебе что-нибудь понадобится, ты можешь смело ко мне обращаться.

– Спасибо.

– И будь осторожна с темной магией, – шепнула она. – Если не можешь контролировать ее, лучше не используй.

Я ограничилась кивком, и они ушли. Лютер закрыл дверь и, тяжело вздохнув, прислонился лбом к деревянному столбу.

– Могло быть и хуже, – сказал он, все еще стоя ко мне спиной.

– Ты собираешься на нее работать?

Лютер повернулся, чтобы посмотреть на меня:

– Айлин, не начинай.

Я покачала головой, не в силах спорить с ним, и отвернулась.

– В ту ночь… – начал Лютер.

Я развернулась, чтобы снова взглянуть на него. Выражение его лица утратило прежнюю суровость, которая была мгновением ранее.

– В ночь Зимнего солнцестояния. Я почувствовал… что-то. Вот почему я пошел за тобой.

Я стояла на месте, ожидая, когда он продолжит говорить.

– Ты ведь уже знала, что твой отец умер, ведь так?

Я молча кивнула.

– И все равно ты нарядилась и пошла на бал. Чтобы никто не узнал об этом.

Я снова кивнула и подождала еще несколько минут, но Лютер молчал.

Внезапно мне стало не хватать воздуха. После стольких дней, проведенных взаперти в его комнатах, у меня неожиданно началась клаустрофобия.

– Я … я пойду заберу свои вещи.

Лютер молча отошел от двери, пропуская меня, и я вышла.

* * *

Я думала пройтись по саду или по одному из двориков, но мне не хотелось встречаться с охранниками Микке, поэтому я направилась прямиком в свои комнаты. Войдя, я увидела Сару и Мактавиша, завтракающих перед камином. Сара была в халате, а Мактавиш – в рубашке. На короткое мгновение я почувствовала укол ревности. За все эти дни Мактавиш ни разу не навестил меня и при этом сидел здесь с Сарой, пребывая в домашней идиллии, о которой я даже не догадывалась.

– Айлин! – поприветствовал он меня, вскочив. – Ты в порядке?

– Да, успокойся.

Сара встала и пошла за еще одной чашкой.

– Ты завтракала? Присядь с нами.

Я опустилась в кресло напротив них, но, увидев тосты, нахмурилась.

– Я не хочу есть, спасибо.

– Что-то случилось? – спросил меня Мактавиш.

– Помимо того, что Лютер использовал меня для темной магии, а Микке теперь регент?

Увидев его реакцию, я тут же пожалела о своих словах.

– Простите, – пробормотала я. – Просто Микке и моя тетя Андреа приходили меня допрашивать.

Сара и Мактавиш молча смотрели друг на друга.

– Может быть, мне следует… – начал он.

– Нет, не уходи, – перебила я его. – У меня нет от тебя секретов.

Мактавиш поднес чашку к губам с самодовольным выражением, которое заставило меня улыбнуться. Впервые после произошедшего я почувствовала себя самой собой.

– Меня спрашивали о том утре, о моем отце и его визите в Роуэн. Кроме того, они пытались выяснить, почему я ходила в кабинет Лоудена. Нам нужно быть осторожными с Миррелл: она единственная, кто видел нас там.

– И они поверили? Что ты ничего не знала?

– Не думаю, что они поверили до конца. Полагаю, они будут присматривать за мной какое-то время или… не знаю.

– А как насчет Лютера? – вмешался Мактавиш.

Я вздохнула и откинулась на спинку кресла:

– В это они, похоже, поверили. Моя тетя думает, что я использую Лютера ради денег, хотя как минимум она рада, что он Мур. Думаю, она сочла наш рассказ романтичным.

Мактавиш рассмеялся. Громким, радостным и заразительным смехом. Сара ударила