В грозную пору. 1812 год - Михаил Григорьевич Брагин

В 1761 году Миша Кутузов окончил Артиллерийскую и инженерную школу. Хотя ему было всего 15 лет, его оставили при школе – помогать опытным офицерам в обучении офицеров будущих.

Вскоре Кутузов сам получил офицерский чин и перешёл на строевую службу – стал командиром роты в Астраханском полку. Полком командовал Александр Васильевич Суворов.

Началась новая школа – великая школа суворовской науки побеждать. Суворов учил свой полк стремительным штыковым атакам, прицельной стрельбе. Он учил пехоту стойко отражать отчаянные атаки кавалерии, а кавалерию – неудержимой атаке на пехоту.

Для этого Суворов строил роту Кутузова в одну шеренгу и посылал на неё конницу. Бешено мчались всадники на солдат. А те должны были, выставив штыки, твёрдо стоять, не боясь, что их затопчут лошади.

Кони рвались сквозь шеренгу, потому что за этой стеною людей в ярких мундирах и с ружьями наперевес стояли лукошки с овсом, поставленные там по приказу Суворова. И лошадей, рвавшихся к овсу, трудно было удержать. Только в последнюю секунду пехотинцы делали шаг в сторону, пропуская всадников.

Суворов часто поднимал полк ночью по тревоге, то есть так, как будто нужно незамедлительно идти в бой. Люди спешно одевались, хватали ружья, патроны, быстро строились. Командир полка вёл его по полям и лесам, через холмы и овраги, переправлялся через реки. Приучал солдат совершать марши по любой местности.

Суворов проводил учения днём и ночью, в жару и в мороз, в дождь и снег. Тяжела была солдатская служба, но Суворов говаривал: «Тяжело в ученье, легко в бою».

И главное, Кутузов видел, что Суворов бережёт солдат. А в те времена в армиях всех стран их жестоко наказывали за малейшую провинность, за всякую ошибку, а часто и ни за что. Солдат, бывало, прогоняли сквозь строй. Страшное наказание. Две шеренги солдат строились лицом друг к другу, со шпицрутенами (прутьями) в руках. Затем между шеренгами вели приговорённого к наказанию человека, раздетого до пояса. По приказу офицера каждый солдат хлестал несчастного по спине прутом. Многие не выдерживали наказания и умирали.

Такого не было в войсках Суворова. Служба в них была сурова, но Суворов требовал от офицеров справедливого отношения к подчинённым. Его солдаты всегда были сыты, хорошо обмундированы, их не наказывали понапрасну, не издевались над ними, не мучали шпицрутенами.

Суворов верил в русских солдат, и солдаты шли за ним в бой и побеждали. Кутузов учился у Суворова науке побеждать, понял, что сила армии в солдате, и всю жизнь ценил и берёг русских солдат.

А жизнь офицера, а затем генерала Кутузова была долгая, трудная и опасная. Немало было сражений, а уж отдельных боёв – и не счесть.

Особенно опасен оказался бой во время войны с Турцией, летом 1774 года, в Крыму, на берегу Чёрного моря, у деревни Алушты. Кутузов, со знаменем в руках, повёл свой батальон навстречу врагу. Солдаты опрокинули противника. И в этот момент Кутузов был тяжело ранен. Пуля пронизала ему голову.

Вот что написал об этом начальник Кутузова: «Ранен подполковник Голенищев-Кутузов. Сей офицер получил рану пулею, которая, ударивши его между глазу и виска, вышла напролёт в том же месте на другой стороне лица».

Доктора были уверены, что Кутузов умрёт. Но могучий организм победил смерть. Хотя правый глаз стал слепнуть. Несмотря на это, молодой подполковник (только-только 30 лет исполнилось) вернулся в строй.

Кутузов был представлен государыне Екатерине II. Она наградила смельчака боевым орденом Святого Георгия и велела полечиться за границей. Для чего приказала снабдить своего офицера немалыми деньгами.

В бою у турецкой крепости Очаков, летом 1788 года, Кутузов был ещё раз тяжело ранен – и снова в голову. И опять победил смерть.

Он окреп и, пользуясь отпуском, путешествовал по странам Европы. Встречался с выдающимися учёными, знакомился с достижениями науки, беседовал с иностранными полководцами, познавая их военное мастерство. Он стал образованнейшим человеком.

Всё это очень помогло Кутузову впоследствии, когда он водил русские войска в европейские походы. А пока Кутузов вернулся в Россию, и потянулись годы и десятилетия строевой и боевой службы.

Кутузов не сразу сделался знаменитым полководцем. Более сорока лет провёл он в походах и войнах, прежде чем стал главнокомандующим русской армией. За эти сорок лет командовал ротой и батальоном, полком и дивизией, корпусом и армией.

Когда Кутузов достиг 45 лет и был уже генералом, командиром корпуса егерей, ему приказали участвовать в штурме турецкой крепости Измаи`л. Эта крепость на берегу Дуная считалась неприступной. Она была обнесена высоким земляным валом, окружена глубоким рвом. Имелись и каменные укрепления. Крепость, как говорили тогда, без слабых мест. Русские войска долгое время пытались взять Измаил – и раз за разом терпели неудачу. Тогда к Измаилу был послан Суворов.

Полководец ценил и любил Кутузова за его храбрость, умение воевать и говорил о нём: «Умён, умён, хитёр, хитёр – никто его не обманет». Он поручил Кутузову и его егерям выполнить труднейшую задачу на левом фланге армии. Суворов докладывал после штурма: Кутузов «оказал новые опыты воинского искусства и личной своей храбрости, он шёл у меня на левом фланге, но был у меня правой рукой».

Холодным туманным декабрьским утром 1791 года Кутузов повёл своих егерей на штурм Измаила. Его встретил огонь пушек и град пуль. Но Кутузов увлёк за собой егерей, пробился сквозь этот яростный огонь и занял глубокий крепостной ров. Отсюда егеря стали подниматься на крепостной вал, но были отброшены обратно, на дно рва.

Турки сбрасывали на солдат бочки с горящей смолой, камни, брёвна. Падали убитые и раненые егеря. Кутузов запросил у Суворова поддержки. Тот не послал ему на помощь войска, а передал, что Кутузов уже назначен комендантом крепости Измаил. Михаил Илларионович понял, что Суворов уверен в его успехе. А коль скоро так, значит, надо взять вал во что бы то ни стало.

Кутузов снова повёл своих солдат на штурм. И егеря на штыках взошли на вал, затем ворвались в крепость. На улицах закипел кровавый бой. Турецкие солдаты сражались отчаянно. Дрались врукопашную, штыками и прикладами, саблями и ножами, даже кулаками. Навстречу колонне Кутузова пробились с разных сторон другие колонны армии Суворова. Измаил пал.

После боя Кутузов спросил Суворова, как мог он назначить коменданта крепости, когда она ещё в руках противника. Суворов ответил:

– Я знаю Кутузова, а Кутузов знает Суворова; если б не пал Измаил, Суворов