Ветерок и Крысиный король - Геннадий Петрович Авласенко

защитить своего приятеля по-настоящему. Если честно, он, вообще, никак не мог его защитить, так что лохматая собачонка просто отмахнулась от нашего Ветерка, как от надоедливой мухи. Впрочем, помощь Чернышу всё же пришла и пришла она с той стороны, с которой её не ожидал ни сам Черныш, ни, тем более, атакующая его собачонка…

Молча соскользнув со своей ветки кот Рыжик бросился на помощь извечному своему сопернику. Он мчался огромными прыжками, став при этом ещё более похожим на настоящего тигра, и, когда Ветерок, случайно оглянувшись, увидел это, Рыжик был уже совсем рядом с ничего не подозревающей собачонкой. И лишь теперь он издал свой боевой клич (нечто среднее между яростным воплем и басовитым мяуканьем) и бросился на собачонку, вцепившись всеми своими когтями ей в спину.

– Пр-р-рекр-р-рати! – зарычала собачонка, юлой крутясь на месте и пытаясь зубами ухватить восседавшего на её спине отважного котофеевича. – Вр-р-раз вдр-р-рызг р-р-расшибу!

Возможно, ей и удалось бы сшибить отважного Рыжика со своей спины и даже вцепиться в него зубами, но тут уже Черныш, не задумываясь ни на мгновение, бросился в атаку. Он целил когтистыми лапами прямо в оскаленную собачью мордочку, но немного промазал и вцепился собачонке в правое ухо. Впрочем, и этого было достаточно, чтобы от боли та, совсем забыв о Рыжике, тут же переключилась на Черныша…

Вернее, пыталась переключиться, но тут уже не сплоховал Рыжик и, в свою очередь, полоснул собачонку острыми как бритва когтями уже по левому уху.

– Вай-вай-вай! – завопила собачонка, кидаясь то в одну, то в другую сторону. – Вау-вау-вау!

– Ш-ш-ш! – шипели коты, не прекращая потчевать бедную собачонку увесистыми когтистыми оплеухами. – Получш-ш-и! Еш-щ-щё получш-ш-и!

– Ав-ав-ав! Ай-ай-ай! – завизжала собачонка и, стряхнув, наконец, со своей спины обоих котофеевичей, бросилась наутёк, поджав хвостик.

– Мяу-мяу-мяу! – победно гремели коты ей вслед. – Подм-м-мяли, подм-м-мяли!

Потом они разом замолчали и искоса взглянули друг на друга. Искоса и с некоторым даже смущением.

– Как мы её, а? – несколько неуверенно мяукнул Черныш, обращаясь то ли к Ветерку, то ли к Рыжику. – Будет знать!

– Будет знать, каково это: с котами дело иметь! – поддержал Черныша Рыжик. Потом подумал немного и добавил: – Особенно с такими, как мы!

– Вы – молодцы! – с восхищением воскликнул Ветерок. – Вот что значит: друг другу в беде помогать!

– Да уж! – неопределённо мяукнул Черныш. – Мы уж, того… ежели, это… разом…

– Известное дело! – добавил Рыжик. – Разом мы, это… сила!

Коты замолчали и вновь смущённо посмотрели друг на друга.

– Так что, теперь вы – друзья? – спросил Ветерок обоих котофеевичей сразу. – Друзья ведь, так?

– Известное дело! – повторил Рыжик. – Потому как разом мы, это…

– Разом мы – сила! – закончил за него Черныш. – И нам, это… никакой враг не страшен!

– Очень за вас рад! – воскликнул Ветерок.

Он и в самом деле очень обрадовался. И даже был благодарен лохматой собачонке. Не за то, естественно, что она всячески обижала котов, а за то, что она, сама того не желая, их помирила. И Ветерок тут же сорвался с места и полетел в ту сторону, куда чуть ранее и умчалась, спасаясь от котов, лохматая собачонка.

Глава 4

или Грустная история собачонки Снежинки

Ветерок искал собачонку вовсе не с целью подразнить её или (что ещё хуже) начать обзываться. Просто он хотел поговорить с собачонкой и попросить её каким-то образом наладить с котами добрые отношения, а может даже и подружиться.

Впрочем, найти лохматую собачонку оказалось не таким уж и простым делом. Ветерок дважды облетел вокруг здания, потом тщательно проверил все окрестные строения (гаражи, сараи, даже трансформаторную будку). И, наконец, обнаружил «пропажу»… где бы вы думали? В густых и весьма колючих зарослях шиповника.

Собачонка лежала в самом центре колючих этих зарослей и, опустив взъерошенную голову на мохнатые лапки, тихо и жалобно скулила.

«А что я ей скажу? – невольно подумал Ветерок, узрев безрадостную эту картину. – А, ладно! Для начала просто скажу: «Привет!»… а там видно будет!»

И, осторожно протиснувшись между двумя, усеянными шипами стеблями, Ветерок подлетел к собачонке, которая сразу же перестала скулить и, чуть приподняв мордочку, настороженно взглянула на Ветерка.

– Привет! – сказал Ветерок, зависая над самой землёй. – Не помешаю?

– Уже помешал! – сердито тявкнула собачонка и, искоса глядя на Ветерка, добавила ещё более сердито: – Чего припёрся?

– Я, вообще-то, не припёрся, – сказал Ветерок. – Я даже не знаю, как это делается. Я просто летел себе, летел…

– Ну и летел бы, куда летел! – тявкнула собачонка, но уже без особой злости. – Чего тебе от меня надо?

Этого Ветерок и сам не знал. Вернее, знал, но смутно.

– А может, ты прилетел обзываться? – продолжала между тем собачонка. – Или дразниться? Тогда давай, начинай! Что я грязная, что у меня блохи… давай, продолжай!

– Да не хочу я продолжать! – даже возмутился Ветерок. – И обзываться тоже не хочу! А хочу я… хочу для начала с тобой подружиться!

– Чего? – недоверчиво тявкнула собачонка. – Чего это ты сказал только что?

– Я сказал, что хочу с тобой подружиться, – повторил Ветерок. Потом помолчал немного и добавил: – Если ты не против, разумеется…

Он нисколечко не сомневался, что лохматая собачонка с радостью примет его предложение… но не тут то было…

– А я – против! – тявкнула собачонка и для большей убедительности отрицательно мотнула лохматой своей головёнкой. – Ты ведь с котами дружишь, разве не так?

– Дружу, – сказал Ветерок.

– Вот и целуйся со своими котами!

Высказав это пожелание, собачонка презрительно тявкнула и отвернулась.

– А зачем мне с котами целоваться? – даже встревожился Ветерок. – Это что, обязательно, когда дружишь?

Ничего на это не отвечая, собачонка уткнулась мордочкой в передние лапки и вся затряслась от (как показалось нашему Ветерку) безудержных рыданий. Но когда встревоженный Ветерок поспешил к ней с утешениями, вдруг обнаружилось, что собачонка вовсе и не рыдает, а прямо таки покатывается от смеха.

– Ну, ты и умора! – протявкала она, с трудом сдерживая очередной приступ смеха. – Насмешил, так насмешил!

– Вот и хорошо, что насмешил! – ничуточки не обидевшись на собачонку, проговорил Ветерок. – Смеяться, оно лучше, нежели плакать…

– А ты и в самом деле хочешь со мной подружиться? – поинтересовалась собачонка, обрывая смех. – Или так просто сказанул? Для красного словца…

– Для какого словца? – переспросил Ветерок. – И что это за словцо такое?

Собачонка ничего на это не ответила.

– А насчёт подружиться, так я, это… и в самом деле хочу! – добавил Ветерок торопливо. – Я, вообще, со всеми согласен дружить! И с тобой, и с Чернышом, и с Рыжиком…

– Вот это здорово! – невесело рассмеялась