Второй месяц весны – это апрель - Саша Денисова

– Ты сильная девушка. Ты победишь, Саша!

– Наверное. Ну, это-о. Короче. Спасибо, да. Благодаря тебе увидела дивный новый мир.

– Да ладно, я же обычный курьер с Фангаридона. И… должен тебе сознаться, – инопланетянин выглядел виноватым. Он с досадой надкусил губу индиговой окраски и чуть опустил брови. Вряд ли сейчас прозвучит признание в любви.

– Э-э-э.

Надеюсь, не скажет, что никуда не лечу?

– Тот вчерашний день, – печально проговорил парень, но затем стал более весёлым: – Пока спала, я просканировал живот и внедрил на твои запоминающие блоки мои воспоминания с некоторыми документами.

– Ух ты. Ну о’кей.

– Саш. Я ещё кое-что предпринял. Тот вчерашний день. В общем… Я его подстроил, – снова грустно произнёс Лœрн.

– Ахах. Что значит подстроил? Ну да, ну бы… – не успела договорить: он впервые меня перебил.

– Это значит, что. Послушай! Тот хай-чай и тот вечер. Так всё неожиданно вышло. М-м. Эм. Не хотел, чтобы-ы…

Оборвала его нерешительную речь:

– Чтобы что? Не хотел целоваться?

– Не хотел, чтобы это было так. Просто ты не знаешь Новæфрим. Совсем не знаешь. С нашими технологиями я мог легко заставить тебя делать всё что угодно. Автохтонный разум не обладает иммунитетом к воздействию извне. Достаточно скрафтить один предмет, и тебе не захочется возвращаться домой. Но ни разу этим не воспользовался. Ни разу. Кроме вчерашнего вечера, когда к тебе подкрался. Просто сердечно этого желал, и я… опасался. Вдруг отвергнешь меня. Вдруг будешь хохотать. Вдруг. Эх. Не знаю, что на меня нахлынуло. Обычно не разрешаю подобному случаться. Видимо, чай так повлиял. Короче, я распылил особые флюиды, склонившие тебя к прощальному поцелую. Извини, я недостоин тебя.

– Пф-ф-ф. Я-то думала. Но знаешь, хорошо, что об этом зашёл разговор. С самого начала предполагала, что нравлюсь тебе. И ты мне нравишься, но мы живём в разных галактиках. И увидимся не скоро, если вообще увидимся. Понимаешь? А?

– Прости, пожалуйста.

– Не стоит извиняться. Ты самый прекрасный человек, кого я знаю. А я-я… Знаешь, я встречалась с парнем, и даже через Атлантический океан у нас не получилось поддерживать отношения. А здесь целая Ланиакея. Ты мне нравишься, правда. Но я не хочу влюбляться. И если полагаешь, что это твоя химия сделала, то ошибаешься. Я раздумывала об этом ещё до полёта с чаем. Твои электроштучки тут ни при чём. И-и-и давай пока что будем друзьями, а? Без фигни и всего эдакого.

– То есть ты не обижаешься?

– Ой. Слушай, ну какие обиды в такой ситуации? Но я буду по тебе скучать.

– Я тоже буду.

– Хочу обнять на прощание.

– Я тебя тоже.

Лœрн подошёл вплотную, неловко притянул к себе и сжал.

Мы помолчали десять секунд, а потом он отпустил меня и указал на очки. Сняв с головы смартком, вернула тот в холодные сиреневые руки. Не могла смотреть в глаза. Расплакалась бы, скорее всего. Ох уж все эти прощания-расставания…

Приблизилась к жидкому стеклу, мигающему красноватым цветом. Окрасившись в серебряный, оно образовало в серединке место для прохода. Раздвинулось.

Я заскочила в прозрачное дребезжание воздуха и ушла вглубь ангара. Парень остался позади. Так и не оглянулась.

Впереди три фиолетовых человека, красный здоровяк и космический корабль – внешне один в один, как у Лœрна. Такой же зеркальный шар.

У фангаридонцев затемнённые смарткомы, и не видно, куда нацелен взор. Но я разгадала по их странному поведению, что ребята порядком озадачились.

Выпрямила спину и, не стопорясь, на ходу показала жестом готовность к отправлению: соединила большие пальцы друг за друга и потормошила ладошками, изображая порхающую птичку.

Убрав в руку телескопическую палку, лимар сверхмило улыбнулся и растопырил толстые пальцы. Догадалась вручить ему пластину. Далее он провёл меня на борт рокетшара и указал на незанятый софасон.

Когда устроилась в телепортной капсуле, здоровяк перебрал в воздухе руками, словно играя на клавишах, и произнёс нечто инопланетное:

твель-кйора-тия-ка

На полукруглых экранах проступил обратный отсчёт:

Вскоре я забудусь длительным сном. А очнусь, надеюсь, что на Земле.

Не знаю, побываю ли снова в Новæфриме, но на всю жизнь запомню пёстрые растения, удивительные звуки, яркие запахи и жителей всевозможных цветов. Гуляя среди них, ощущаешь, насколько разнообразная у нас Ланиакея.

Конечно же, хотела остаться и прожить здесь всю жизнь. Каждый день прилетала бы в новый район, а работала на производстве свежих вкусов для фабрикатора или занималась бы крафт-схемами для одежды. Всё это замечательно, но у меня ещё есть незаконченные дела на своей планете.

Перед телепортацией прокручиваю в голове всё, что приключилось.

Задаю себе вопросы:

Почему я здесь?

Правильно ли поступаю?

Зачем задаю эти вопросы?

Нет ответов. Приходится действовать самостоятельно, используя частички логики и знаний, накопившиеся за двадцать лет.

Как после этого жить?

Не знаю.

Не могу вообразить, что будет дальше.

Может, это всё специально так подстроено?

Может, это космический эксперимент?

Ай, ладно. Уже не важно. Мой родной город остался в прошлом, но он истинно существует в настоящем. От того, как скоро мы осознаем, что людям лучше дружить, а не воевать, зависит не только судьба его будущего, но и всей планеты в целом.

Пусть пока не удалось осуществить задуманное. Однако это не значит, что я остановлюсь. Внутри накопилось так много живых идей и образов, что вот-вот они из меня выплеснутся. Бульон из сильнейших впечатлений, захватывающих чувств и бурных эмоций не получится держать в себе. В прямом и переносном смысле.

Остались считаные минуты до телепортации, а я размышляю и фантазирую. Кажется, это у меня недурно получается. Хм.