Дневник директора школы - Александр Евгеньевич Попов

И мы учились: он у меня, а я у него.

воскресенье

Помню, как-то перед Рождеством стало тихо-тихо. Я невольно обратился к старушке, что стояла рядом.

– Отчего так тихо, бабушка?

– Ужас заткнулся, сынок.

понедельник

Наш министр образования получил пощечину от студентки второго курса. От него не убыло, а ее мигом понизили до профтехучилища и унизили до нацболки.

Однажды у Толстого спросили: «Что делать, если пощечина от женщины?»

– Целовать.

– Зачем, Лев Николаевич?

– Чтобы возвысить.

Никто не интересовался, до чего возвысить, видно, знали. А вот я этого не знаю.

вторник

Учителей от шариковой ручки поднимают (собачий вальс не состоялся) до серой мышки и конфетку в лапку дают за классное руководство.

А есть ли что у мышки в голове? И зачем голова мышке?

До компьютерной мыши наши дети дотянулись еще в прошлом веке. Нам куда тянуться, господа чиновники?

среда

Перед самым Новым годом объявили, что лучшим ста директорам области по итогам ЕГЭ дадут по компьютеру. У меня абсолютное первое место и самое большое количество стобальников. Ну, думаю, будет компьютер с большим экраном. Не дали. Как потом выяснилось: награждали не лучших, а лояльных.

Ну и лях с ними.

четверг

Вот если от воды отнять частичку, она водой и останется. Если от хлеба отрезать ломоть, он не потеряет от этого смысла. И от настоящего стиха оставь лишь строку – дыхание поэзии не прекратится.

Так и со школой. Что только с нами не вытворяют. Мы есть и будем!

Учитель, он под цвет российского флага: в правой мел белый, в левой тряпка красная и мечта голубая внутри о сохранении собственного достоинства.

Учитель и дома учитель: под левой – белые листы тетрадок, в правой – ручка красная, и мечта голубая – выспаться всласть.

В столовой всё то же: красный свекольный салат, белые длинные макароны с синей куриной лапкой.

А в красные дни календаря учитель пьет белую по-черному, мечтая починить оставшиеся зубы своим родственникам по классу.

Как начиналось хорошо: красный диплом, белая скатерть банкетного стола и синяя-синяя даль горизонта. А в школах – ядовито-красные полы, погано-белые подоконники и голубые, до рези в глазах, туалеты тонут.

На выпускном всё та же картина: красные лица родителей, белые – выпускников, и голубые шарики в руках вертятся, по правде скучают.

А в детстве, помню, говорили, что в радуге семь цветов. Думаю, врали. У нас и после дождя радуга трехцветная. К окулисту бы сходить, да когда? Хорошо дальтоникам, но с другой стороны – плохо, это своего рода инакомыслие какое-то получается. Ладно, курица не птица, а та же макаронина с дырками, свеклой вареной заткнешь – и порядок.

пятница

Как-никак каникулы. Сегодня ночью мне приснилась сказка:

Жила-была нехорошая девочка. Маму не слушала. Посуду не мыла. Огород не поливала. Ногти отрастила и день ото дня глупела. В школе двойки, у мамы слезы. А ей хоть бы хны, дует и дует кока-колу, аж с лица почернела, мысли нехорошие из ушей полезли, ноги на танцы навострились. Мама не выдержала, взяла ножницы и давай дочке ногти стричь, а та вертится, не дается. И попали два ноготка с указательных пальчиков в стакан с недопитой колой и на глазах мамы с дочкой там и пропали бесследно. Девочка разрыдалась, на колу обиделась, вылила ее в немытую раковину, а та вмиг чистой стала, почти новой. Мама смекнула, дочке денег подкинула. Та, недолго думая, в магазин намылилась. Перестирали они колой белье, в огороде жука колорадского огорошили. Зажили весело: дочка по утрам молоко пьет, вечером из школы пятерки таскает.

Послали девочку на научную конференцию о невиданной силе колы сообщение делать. Как прочитала она доклад, так кока-кола из продуктовых отделов в бытовую химию перекочевала. Весь город моется, чистится. Дочка с мамой молоко пьют, химию штудируют. Пригласили их в город столичный, в Москву, там девочка в колу мясо кидала, показывала, что она, окаянная, с нашим желудком вытворяет. Понаехали американцы со своей Америки. Охают, ахают, умом трогаются. Пригласили к себе разумом поделиться. Буш прознал, Путину позвонил: «Я, – говорит, – за эту девочку Кондолизу Райс отдам, насовсем». Путин обрадовался и взял ее на место Слизки. Молоком долго отпаивал, та аж с лица побелела. А дочка, умница, как американцев от колы отучила, так те из Ирака ушли, а иракцам вместо себя коров оставили. Сейчас во всем мире нет страшнее наказания, чем ведро колы вовнутрь принять. Нехороших людей не осталось, а колы той еще завались.

Тут бы и сказки конец, но не успокоилась наша девочка, научилась из колы нефть гнать. Завтра едут они с мамой в Стокгольм за Нобелевской премией. Мама уверена, что дочка всю ее на молоко потратит, а сама она журналистам заявила, что ногти вовремя стричь – не пустяк, а поступок важный.

Стоп, молоко убежало. Бог с ним, нынче к маме с девочкой со всех сторон добро стекается.

Суббота

Самая высокая награда пришла ко мне однажды вечером. Шли с математического кружка с одним из моих учеников. Ныне он профи, один из ведущих специалистов в мире в области топологии. Я был не в себе, задача одна не заладилась, хотя ночью казалось, что есть в ней за что зацепиться. И вдруг он мне говорит:

– Вы для меня столько сделали.

– Да что я такое могу, Коля?

– Вы умеете доказать, что математика – бездна во всех направлениях. Как директор наград не имею. Они есть у моих учеников, причем награды мирового уровня.

Однажды позвонил он мне из Нью-Йорка (там он Ник) и сообщил, что счастлив. Я думал, наконец-то женился. А оказалось, что он придумал, что если ночью спать совсем мало и час выделять на сон днем, то из суток получается двое. Отсюда и количество идей удваивается.

воскресенье

Порой вывешиваю хорошие задачи по всей школе.