Есть только те, кто сражается - Луис Ривера

Север внимательно посмотрел по сторонам. Старый рыбак говорил ему, что признаки земли можно заметить задолго до того, как полоска берега покажется на горизонте. Но вокруг были только темно-синее море и бледное вечернее небо без единого облачка.

«Ладно, не буду паниковать раньше времени, — подумал он. — Займусь, пока светло, лодкой… А дальше будет видно».

Недолгое путешествие научило его, что волноваться раньше времени — бесполезная трата сил. Делай то, что должен делать сейчас, — тогда у тебя будет гораздо больше шансов остаться в живых. А если впадать в панику или терзаться сомнениями, то можно очень быстро стать кормом для рыб.

Поэтому он, не задаваясь больше не нужными в данный момент вопросами, принялся приводить в порядок лодку. Вычерпывание воды заняло у него почти час. Солнце за это время опустилось к самому морю, стало прохладнее.

Дно лодки было покрыто водорослями. В них Север нашел несколько креветок и рыбешек. Креветок и рыбу он положил на носовой настил, а водорослями и обрывками тряпок законопатил две щели в дне лодки, через которые поступала вода. Полностью остановить течь не удалось, но теперь вода едва сочилась.

«Ничего, на ночь хватит и этого, а утром что-нибудь придумаю», — рассудил Север.

Еще какое-то время он наводил в лодке порядок — выгребал ракушки и прочую несъедобную мелочь, которую ему подарило море, разложил на дне лодки парус, чтобы к утру тот подсох, перебрал снасти.

Только когда совсем стемнело, он устало привалился к борту и сделал несколько глотков воды. Потом достал из кармана небольшую баночку с мазью, которую ему дала жена старика, и обработал ожоги, оставленные морской водой, и ссадины. После этого он почувствовал себя гораздо лучше.

«Как хорошо, — подумал Север. — Как хорошо и спокойно. Если не думать о том, что я заблудился… Но об этом я буду волноваться завтра».

— Теперь тебе нужно подумать о еде, — сказал он вслух. — Не хватало, чтобы ты совсем ослаб.

«Ну что ж, у меня есть леса и крючки. Из той рыбешки, что попала ко мне в лодку, выйдет хорошая наживка. Старик научил меня многому, я знаю, как ловить рыбу. Так что если мне повезет. то я сумею ее поймать. Должно, конечно, повезти. Обычно везет тем, кто все делает правильно. Основательно, не упуская ни малейшей детали. Так я и буду действовать. И обязательно смогу поймать хорошую вкусную рыбу. Правда, придется есть ее сырой. Ну да это ничего. Если я хочу жить, мне придется быть неприхотливым. Это вовсе не сложно».

* * *

Проснулся он от холода. Мокрая одежда липла к телу и холодила еще больше. Под ним хлюпала вода, которая сочилась, несмотря на все его старания заделать щели в лодке.

В четвертый раз вставало солнце с тех пор, как Север вышел в море.

Когда предрассветные сумерки растаяли, Север начал готовить снасти. Особого голода он не чувствовал, но знал, что, если не будет есть, у него не хватит сил добраться до берега.

Когда крючки с наживкой были готовы, он привязал леску к тонкому гибкому прутику, закрепил его на корме так, чтобы он стоял вертикально, сел на весла и забросил снасть в море.

«Пусть мне повезет, — подумал он. — Ведь рано или поздно человеку должно повезти!»

Он греб неторопливо, стараясь не делать резких движений, держа курс на восток.

«В конце концов куда-нибудь да дойду. Берег большой…»

Море было ярко-синим, чистым и спокойным. Иногда встречались небольшие плавучие островки водорослей, которые мерно покачивались на невысоких волнах. В некоторых местах, где было скопление планктона, море становилось зеленоватым и немного мутным. Но в основном Север шел по чистой воде. Он видел, как стайки рыб бестолково снуют в прозрачной глубине. Несколько раз он заметил вдалеке дельфинов.

Когда солнце поднялось совсем высоко и стало припекать, он снял куртку. Хотелось пить, но Север решил терпеть до последнего. Воды оставалось совсем немного, а дождя, судя по всему, не предвиделось.

Он рыбачил целый день. Но поймать ему ничего не удалось. Когда на море опустилась ночь, Север сложил весла, отпил немного воды и лег спать. Прежде чем уснуть, он долго ворочался. Желудок начинало сводить от голода.

«Этот день не мой, — подумал Север. — Может быть, завтра…»

— Даже и не думай так! — оборвал он сам себя. — Никаких «может быть». Ты должен поймать хоть что-нибудь. У тебя нет права на нелепую смерть от голода. Шторм — ладно, здесь ты был бессилен. Но поймать рыбу — это совсем другое дело. Здесь очень многое зависит от тебя. Если ты не сдашься сам, голод тебя не одолеет.

Но и на следующий день, несмотря на все старания, крючки оставались пустыми. Вернее — с остатками наживки. Когда Север вечером вытащил снасти из моря, сардины были наполовину объедены какой-то мелкой хищной рыбешкой, а от креветок остались только крошечные кусочки мяса, прилипшие к крючкам.

И снова он всю ночь боролся с голодом и холодом, время от времени впадая в тяжелую, мутную дрему.

Так прошло еще два дня. Никаких признаков близкой суши не было. Человека окружали только небо и море. Днем беспощадное солнце медленно иссушало его. Ночью он дрожал от холода, лежа на дне лодки.

От яркого света и слепящих бликов на воде у него постоянно болели глаза. Губы высохли и потрескались.

Вода почти закончилась. Того, что плескалось на дне фляги, едва бы хватило на десяток глотков. Питался он небольшими моллюсками, которые облепили борта лодки. Если попадались островки водорослей, он затаскивал их в лодку, перетряхивал, находя там иногда креветок или моллюсков. Крупных и сочных рачков он оставлял для наживки, остальных съедал сам, не очищая, целиком, вместе с головой и панцирем.

Поначалу вкус сырых креветок показался ему отвратительным. Но он быстро привык к нему. Ему были нужны силы, чтобы поймать что-нибудь более существенное.

Он уже не думал о том, чтобы не сбиться с курса. В голове была только одна мысль — поймать рыбу и поесть. Поесть как следует, чтобы голод перестал наконец грызть внутренности. Чтобы не накатывала тошнотворная слабость и не мутилось в голове.

* * *

Ему повезло только вечером пятого дня. Сил грести у Севера уже не было, не говоря уже о том, чтобы справиться с парусом. Он просто привалился к борту лодки, сжимая в руке леску. Лодка медленно дрейфовала по течению. Ему было все равно, куда его несут волны. Вода кончилась, и он теперь ждал мучительной смерти от жажды.

«За эти дни я уже настолько привык к мысли о смерти, что даже скучно думать об этом. Так надоело умирать…» — подумал Север. Мысли текли медленно, словно загустевший сахарный сироп.

Заходящее солнце, будто прощаясь с этим миром, отдавало ему остатки своего тепла. Море ласково шептало что-то успокаивающее. Небо было бледно-голубым, с розовыми росчерками перистых облаков на горизонте. Среди этого равнодушного ко всему великолепия медленно умирал человек, затерявшийся в безбрежном океане на крошечном суденышке.