Дорога-Мандала - Масако Бандо

За разговорами о доме Асафуми вспомнил о реестре. Он отставил в сторону бокал с пивом, расстегнул сумку и, достав тетрадь в потрёпанном переплёте, рассказал, что её нашли в кладовой.

— Надо же, реестр! — изумился Кикуо и, надев очки, с воодушевлением принялся листать тетрадь.

— Как же можно было такую вещь бросить в кладовке! — с возмущением воскликнул он. — Это же драгоценность для торговцев лекарствами!

— Деревня Оояма, Магава. Да где это? — ни к кому не обращаясь, спросил Кикуо, перелистнув первую страницу.

Благодаря реестрам, передаваемыми из поколения в поколение, поддерживалась сеть клиентуры, и для отца, похоже, было в радость разбирать непонятный Асафуми почерк Рэнтаро. Ни Коитиро, ни Асафуми не помнили названия Магава и молчали. Кикуо, внимательно просмотрев страницу, продолжил:

— А, вот внизу подписано. Линия Татэяма, сойти на станции Авасуно. Авасуно, такой станции, наверное, уже нет.

Коитиро окликнул жену по имени: «Михару!» Михару, расставлявшая на низеньком столе блюдца, подняла голову.

— Ты ведь родом из окрестностей храма Асикурадзи. Знаешь там место под названием Магава?

Подняв кверху выпуклые глаза-жёлуди, Михару задумалась.

— После Магавы он обходил места вдоль Дороги-Мандала — Хатисоко, Сэннинхара.

Слушая разъяснения Кикуо, перелистывавшего реестр, Коитиро снова спросил у Михару: «А Дорогу-Мандала знаешь?» Но Михару отрицательно покачала головой.

— Это всё первые продажи в кредит от двадцать второго года Сёва.[28]Странно, но долги по оплате лекарств так и не взысканы, — сказал Кикуо самому себе.

Первые продажи в кредит осуществлялись тогда, когда работа с новыми клиентами только начиналась. Торговля лекарствами начинала приносить доход только после повторного визита в дом клиента. Даже такому дилетанту, как Асафуми, было непонятно, почему Рэнтаро, оставив лекарства в домах новых клиентов, больше туда не вернулся.

— Может, он обходил другие места? — предположил Асафуми. На что Кикуо по-бульдожьи выпятил губы:

— Двадцать второй год Сёва — это же сразу после войны. Повсюду не хватало лекарств. Я слыхал, что торговцы, как только что оперившиеся птенцы, сновали повсюду, ездили часто и подолгу. В это время отец со старшим братом постоянно были в дороге, и дел у них, наверное, было невпроворот.

— Да, но оставить без внимания дома новых клиентов? К тому же, деревня Оояма совсем близко?! — воскликнул Коитиро.

В ответ на это Кикуо задумчиво промычал что-то невнятное.

Асафуми осушил бокал с пивом. Он подумал, что раз Рэнтаро не наведался во второй раз к новым клиентам, может, он совершил там какую-то оплошность. Но тут Коитиро, взглянув на Асафуми, сказал:

— Асафуми, раз ты собираешься стать торговцем лекарствами, может, разок посмотришь, что сталось с деревнями вдоль Дороги-Мандала? Если повезёт, попроси разрешения оставить у них лекарства. Конечно, нет смысла взимать долги пятидесятилетней давности, но этим можно воспользоваться как предлогом, чтобы получить разрешение хранить там лекарства. С помощью этого реестра было бы легче найти новых клиентов.

— Во всяком случае, хорошо бы сначала проверить всё самому. Так бы ты скорее усвоил особенности нашего ремесла, — с энтузиазмом присоединился к брату и отец.

Этот неожиданный поворот в разговоре привёл Асафуми в замешательство. Он думал, что покамест будет лишь помогать в торговле отцу и брату. Не найдясь с ответом, он молчал.

— Я-то думал, что отец перед смертью передал мне все реестры, а оказывается — нет. Не было ли там других тетрадей? — спросил Кикуо.

— Только эта. Она лежала в пустой коробке, видимо, принадлежавшей Сае.

Услышав имя Саи, Кикуо откровенно насупился.

— Эта женщина ничего не смыслила, она могла выбросить другие тетради.

Асафуми увидел, как лицо отца исказилось ненавистью.