Отель Снежная кошка - Ирина Трофимова

— Понимаю, — кивнул Олег.

— Тогда чего сидите? — рассердилась она. — Вставайте и пойдемте, поможете девушке. Мне ужасно неловко, но попросить больше некого. В этом самолете вы — мой самый близкий знакомый.

В тот момент Олегу не пришло в голову, что поблизости скучала куча стюардесс, к которым она вполне могла бы обратиться.

— Конечно, простите, я иду.

Он быстро расстегнул ремень безопасности и поднялся с кресла.

И попался.

Его рука тут же оказалась зажата цепкими пальчиками. Анна схватила его и потащила в другую сторону от туалета. Через две минуты они оказались в каком-то маленьком подсобном помещении. Она пропустила его вперед и с шумом задернула занавеску.

— Что это? — спросил Олег.

— Это кухня, — сказала ботанический чулок и сняла футболку. — Я им заплатила. За двести евро здесь никто не появится в ближайшие полчаса.

— Это запрещено, — прошелестел Олег, не отрывая глаз от загорелой груди.

— Правильно, — сказала Анна. — Люди легче всего соглашаются на то, что запрещено. Но разговаривать с тобой я не собираюсь, Гремлин.

— Генри…

— Мне абсолютно наплевать, как тебя зовут. И с чего вы все берете, что женщин интересуют ваши финансовые и прочие подвиги?

— А что тебя интересует? — спросил Олег.

— Вот это, — сказала она и расстегнула молнию на его брюках.

Все, что случилось дальше, он мог потом вспоминать, прокручивать в голове, пересказывать, напиваясь, всем друзьям и барменам и записывать на салфетках всех ресторанов мира. Вспомнить детали было сложно, так же, как и забыть все, что они сделали друг с другом в небе на самолетной кухне. Ураган, когда мир может рухнуть за пять минут, потому что вдруг оказывается, что он ровным счетом ничего не стоил. Смесь взрывчатки и сахара, раздирающие друг друга шерсть его костюма и шелк ее белья, нежная кожа и жадные пальцы, оставляющие синяки, от которых не больно. Жадные губы. Летящие волосы. Прикушенное плечо. Пальцы на запястье. Вздрогнувший живот и впившиеся в ладонь ногти…

— Мне надо переодеться, — выдохнула она ему в грудь. — Иди.

Кое-как застегнувшись и чуть не надев пиджак наизнанку, он прошел по проходу до своего места и уселся в кресло, все еще не соображая, что же случилось. Однако быстро справился с собой и попросил у стюардессы виски. Сделав глоток, глубоко вдохнул, чтобы продлить удовольствие от разлившегося по телу тепла, и улыбнулся. Собственная неотразимость имеет потрясающий вкус… Он вытянул ноги и стал смотреть в иллюминатор, предвкушая появление растрепанного и побежденного полосатого свитера. «Надо что-то сейчас сказать, чтобы не сильно расстраивалась, — думал он. — Так не люблю этот момент. Хорошо, когда они сами все понимают и ничего не спрашивают. Скажу просто: «Созвонимся».

О выполнении задания он как-то позабыл. Хотя… Анджело нанял его только на день, значит, писать слезливые письма и звонить по ночам с грустной хрипотцой в голосе уже не его обязанности. Вот и прекрасно…

И тут слева раздался голос:

— Возьмите, пожалуйста, ваш стакан с моего подлокотника, мне не хотелось бы испачкаться.

Олег поднял глаза и не поверил сам себе. Ботанический чулок за десять минут отсутствия умудрился заткнуть за пояс весь Голливуд. Перед ним стояла стройная красавица в стильном деловом костюме. Она села в кресло, из-под юбки показалась ажурная резинка чулка. Волосы были собраны на затылке, глаза сияли, пухлые влажные губы чуть улыбались. «Вот это да, — подумал Олег. — Нобелевская премия за маскарад».

Он наклонился к ее уху, оценив бриллиант в полтора карата как минимум, и прошептал:

— Я до сих пор не чувствую ног. Меня как будто парализовало. — И подмигнул.

— Это от перепада давления, — спокойно сказала Анна. — У вас, видимо, скверные сосуды, Гельмут. Простите, мы садимся, я как раз успею вздремнуть.

Пушистые ресницы захлопнулись, — Олег остался по ту сторону жизни. Оставшиеся полчаса до посадки он просидел молча, надеясь, что она откроет глаза и улыбнется. Но Анна проспала (или просто притворялась) до самой бетонки. Как только самолет остановился, она повесила на плечо сумку и протянула Олегу руку:

— Всего вам доброго, вы очень приятный собеседник. Всем бы таких соседей по первому классу. Да, и спасибо за приглашение на кофе.

Она легко прикоснулась губами к его щеке, быстро встала и пошла к выходу.

— Девушка, простите, ваш цветок! — крикнула вслед стюардесса.

Анна оглянулась уже в дверях, одарила всех лучезарной улыбкой и сказала:

— Ну что вы, это фикус того господина.

Минут пять Олег не мог пошевелиться, а потом быстро вскочил с кресла, чтобы догнать ее, но путь преградила стюардесса, всучившая ему в руки цветочный горшок. «Черт с ним! — подумал Олег. — Выкину где-нибудь в аэропорту», — и стал быстро пробираться к выходу, высматривая впереди Анну. Как назло, даже немногие пассажиры первого класса выходили очень медленно. Преодолев расстояние в несколько метров и добравшись, наконец, до выхода, Олег увидел, в чем была причина такого затора: у самого выхода из самолета двое полицейских в темно-синей форме проверяли у всех паспорта. Он выругался, достал документы, зажав горшок под мышкой, и нетерпеливо переминался с ноги на ногу, пока до него не дошла очередь.

Смуглый страж порядка открыл его паспорт, перевел глаза на Олега, опять глянул на фотографию, снова посмотрел на него и принялся листать страницы. «Ну давай же, давай, — мысленно торопил Олег. — Говори уже скорее это свое «о’кей, извините за задержку, и приятного пребывания».

Полицейский что-то сказал своему напарнику, тот тоже пару минут изучал паспорт, а потом на Олега обрушилась фраза, которую он еще долго вспоминал в кошмарах:

— Вам придется пройти с нами.

* * *

Он долго не мог понять, что происходит и чего они от него хотят. В маленькой комнате полицейского участка его усадили за железный стол, привинченный к полу, и на ломаном английском долго расспрашивали, откуда и куда он летел, с какой целью, и давно ли занимался «этим». Про «это» все стало понятно, когда в комнату притащили злосчастный цветочный горшок и на глазах у Олега вытащили из земли с десяток белых пластиковых мешочков.

— Кокаин! — провозгласил маленький полицейский со злобным прищуром раскосых тайских глаз.

Но Олег, вместо того чтобы испугаться, даже порадовался. История наконец-то стала принимать облик настоящего приключения.

— Это не мой кокаин, — смело сказал он. — Более того, я имею право на звонок адвокату и намерен хранить молчание.

Он был настоящим Джеймсом Бондом, везунчиком и смельчаком, и решил про себя, что ему представился чудесный случай исправить все дурацкие ошибки героев боевиков, которые обычно так его раздражали. Однако быть суперменом на диване или рядом с девушками в шикарных кинозалах оказалось намного проще.