Том 1. Новеллы; Земля обетованная - Генрих Манн

прием столь значительное место в обоих произведениях, становится здесь все более психологически сложным и мрачным, речь теряет по временам свою эпическую размеренность и простоту, все чаще появляются предваряющие события предзнаменования, некоторые главы, как, например, глава «Черная курица», написаны в духе гофмановских фантасмагорий и плохо вяжутся с общей реалистической направленностью повествования. Однако основа романа остается незыблемо реалистической и не дает ему выйти из исторического русла.

Отступая от исторической правды в отдельных, не имеющих решающего значения частностях, Генрих Манн остается верен ведущим тенденциям истории, ее объективным закономерностям. В его романе отражена, говоря словами Пушкина, «судьба человеческая, судьба народная». С этой точки зрения об обоих романах можно говорить как о великолепных художественных документах, в которых органически сочетаются высокое мастерство и большая познавательная глубина.

В то же время Генрих Манн сознательно обращался своими романами к современникам, ибо не отдыха для души, а поучительного материала искал он в отдаленной эпохе кровавых религиозных войн; поэтому жизнеописание великого французского короля, свободное от искусственных исторических параллелей и навязчивого модернизирования, характерных для многих исторических романов западной литературы, самой внутренней логикой своей оказалось направленным против фашистской реакции, объявившей смертельную войну свободе и цивилизации. Разве не к себе самому, усвоившему в годину великих народных бедствий смысл истинного, революционного гуманизма, не к немецкому народу, не ко всем людям доброй воли адресует писатель следующие слова своего любимого героя: «Гуманистом надо быть непримиримым и поднимать оружие всякий раз, когда враждебные силы хотят воспрепятствовать назначению человека». Или его же слова, завершающие роман, слова, зовущие к мужеству и активным действиям: «Счастье существует, изобилие и довольство у вас под рукой. И целые народы кинжалом не сразишь. Не бойтесь убийц, которых подсылают к вам… Действуйте умнее меня, я слишком долго выжидал. Революции не совершаются в назначенный час, вот почему надо доводить их до конца, пусть с помощью силы. Я же колебался как из человеческой слабости, так и потому, что видел вас уже сверху, сыны человеческие, мои друзья».

Около десяти лет отдал Манн своим романам о Генрихе IV, которые он справедливо оценил как самые зрелые произведения поздней поры своего творчества. Вместе с тем в первые годы после прихода фашистов к власти, когда Генрих Манн, живя во Франции, завершал этот свой заветный замысел, особый вес и значение приобретала его публицистическая деятельность, многочисленные антифашистские статьи, которые делали его одним из самых вдохновенных и влиятельных участников находившегося в изгнании немецкого народного фронта. «Недавно в Париже, — говорил Манн в 1937 году, — Вильгельм Пик сказал мне, что Димитров высоко ценит мою работу. Это наполняет меня гордостью больше, чем удавшийся роман. Книга — создание одного, политическое же воздействие говорит о контакте с массами».

Статьи, памфлеты, воззвания Манна, обращенные к немецкому народу, напечатанные на папиросной бумаге, в виде чайной обертки или замаскированные обложками нацистских изданий, проникали в великую тюрьму, как тогда называли «третий рейх», переходили из рук в руки, зажигали сердца людей, звали на борьбу с фашизмом.

В статьях, составляющих первый антифашистский сборник Манна «Ненависть», писатель еще сводит счеты с Веймарской республикой, с ее правителями, которые вскормили и спустили с цепи фашистского зверя, разоблачает духовное убожество гитлеровской клики и ее приказчиков. Оружие, которым борется здесь Манн, — это по-прежнему дух, разум, совесть. И название книги подчеркивает то чувство, на котором национал-социалисты пытаются построить свой «новый порядок» — ненависть ко всему человеческому.

С каждым днем в статьях Манна усиливается политическая струя. В книгах «Настанет день» (1936) и «Мужество» (1939) — перед нами политический борец, убежденный в том, что оружие критики и критика оружием неотделимы друг от друга, что: «За свободу борются словом и мечом. Но удару мечом предшествует рана, нанесенная словом». Он открыто говорит теперь о своей солидарности с рабочим классом, с его коммунистической партией, потому что грядущее человеческое общество должно быть и будет социалистическим обществом, завоеванным в бою. Пример тому — расцветающий и крепнущий Советский Союз. Только в социализме видит Манн единственную основу для развития культуры, для торжества гуманности и свободы. С большой определенностью и решительностью говорит он о необходимости во имя будущего быть непримиримым к врагам социалистического государства, созданного народами России.

Статьи его полны горячих призывов к объединению всех честных людей в борьбе против фашизма, против всех и всяческих поджигателей войны и сеятелей раздоров, за мир во всем мире и братство народов. С удивительной прозорливостью раскрывает он истинный смысл демагогических разглагольствований нацистских главарей о мире, их агрессивные цели, гневно разоблачает предательства империалистических держав, участников мюнхенской сделки, отдавших в кровавые руки Гитлера Австрию и Чехословакию, чтобы укрепить мощь фашистской военной машины и направить ее против Советского Союза. Достойный пример прочной и последовательной политики мира он видит в политике Советского правительства, для которого заботы о счастье народа, о мирном созидательном труде превыше всего.

В августе 1940 года, когда фашистские войска вошли в Париж, Генрих Манн покинул Францию, давшую ему убежище в первые семь лет изгнания. Из Испании он переехал в Лиссабон, а оттуда в Соединенные Штаты Америки, в Калифорнию.

Вероломное нападение фашистской Германии на Советский Союз не было для Манна неожиданностью. С первого дня войны, будучи всей душою с советским народом, он пристально следит за ходом военных действий, никогда, даже в дни страшной опасности, угрожавшей нашей стране, не теряя веры в победу правого дела. В декабре 1941 года он писал в письме к советским писателям: «Никогда Советский Союз не станет жертвой какого-то Гитлера и его наемников. С первого же дня войны я знал и утверждал, каков будет ее исход: вторгшиеся войска будут опрокинуты и отброшены, и Красная Армия начнет наступление против Германии… Я безгранично восхищен выносливостью советского народа, его мужеством, твердой решимостью, его преданностью тому делу, которое стоит того, чтобы за него умереть и жить».

В предвидении победы советского оружия Генрих Манн не переставал думать о будущих судьбах своей родины, которую он мечтал увидеть свободной, счастливой, единой демократической страной. В ряде статей этого периода он дает глубоко продуманную развернутую программу демократического обновления Германии на основе единства рабочего класса со всеми трудящимися страны.

В 1944 году в Берлине была опубликована книга Манна «Обзор века», над которой он работал в последние годы войны. «Обзор века» — мемуарно-публицистическое произведение, обширная летопись целой исторической эпохи и одновременно духовная исповедь писателя, итог его многолетней общественно-политической и литературной деятельности. Восстанавливая шаг за шагом события общественной и культурной жизни Германии своего времени, знаменательные встречи и связи