Необычайный крестовый поход влюбленного кастрата, или Как лилия в шипах - Фернандо Аррабаль

Я опасался, как бы Тео не заметил, что такие же, как он, неизлечимые в последние недели своей жизни (совпадавшие в силу преемственности с их агонией) на глазах сходили с ума, и бред их был абсурден, аберрантен и бессвязен, как путь в Дамаск. При таких обстоятельствах, когда галиматья и ахинея держались молодцом и не давали слабины, как было мне сказать ему, что он предстанет перед судом? Не решит ли он, что весь мир, зараженный той же болезнью, сошел с ума? И что уже можно во весь опор распознать первые симптомы его собственной кончины?

Мои научные наблюдения у позорного столба за умирающими в Корпусе безвозвратно привели меня к выводу, что вирус в предсмертных судорогах набрасывается на мозг больного и мутит ему разум вплоть до полного безумия и бреда, включая завтрак. Болезнь, подходя к концу, лишала умирающих рассудка и приводила их серое вещество в состояние трухи и в полную боевую готовность, прежде чем отнять жизнь, твердую, как сталь, и переизданию не подлежащую.

Какой парадокс, столь богатый на уроки с тех пор, как Мальбрук в поход собрался! Больничный опыт одним махом доказал мне, что человек может не только сойти с ума и при этом вдобавок остаться круглым дураком, но даже и умереть. И все это по вине врачей, которые хуже соляной кислоты, и дело иметь с ними хочется еще меньше, потому что медицину они разлагают, стоит им только сунуть в нее нос после сытного обеда.

Мой возлюбленный читатель и покровитель, слышал ли ты когда-нибудь о болезни, тщательнее всех скрываемой на протяжении двустворчатой Истории? Знаешь ли ты эту тайну, хранимую ревностнее, чем секрет изготовления рокфора, о которой я уже толковал тебе на предыдущих страницах, ибо повторяться я не люблю, даже с кружевными воланами?

Это Я.Т.Р.О.Г.Е.Н.Е.З.

Я прошу вас, мои вышколенные и рьяные наборщики, используйте голиафовский шрифт, чтобы назвать своим именем эту кару небес, эту свернувшуюся змею, пригретую на груди.

Эта неизвестная эпидемия позволила медицинскому бюджету возрасти на 775% за двадцать лет – в десять раз больше нормы осадков, ибо не в один день Париж строился, хоть все дороги и ведут в Рим.

Этот неизученный канцер вызывается присутствием врача и его клинической практикой, подобно виражу на бешеной скорости.

Этот подспудный и неизлечимый недуг, о котором запрещено говорить, про который нельзя писать в романе вроде этого, подкосил Сесилию, гвоздику мою, судьбой предназначенную. И болезнь ее, в довершение всех зол, усугублялась ее самоотверженностью, ибо она допускала к своему телу, и не по одному разу, немало индивидов, заразных до ушей и выше.