Как подружиться с демонами - Грэм Джойс

Он встал, покачнулся, а потом, тяжело ступая и все еще прижимая к носу пропитанную кровью салфетку, побрел к выходу. Театральность происходящего просто бросалась в глаза. Был бы я хоть чуточку мстительнее, зарядил бы ему еще раз, да посильнее. Я последовал за ним в коридор.

Я думал, что он поковыляет к себе, и решил пойти за ним, но он устремился к выходу на улицу, а затем на автостоянку.

— Ты куда это лыжи навострил? — крикнул я.

Он снова от меня отмахнулся. Забрался в машину — «фиесту» с кучей вмятин и выхлопной трубой без глушителя — и завел двигатель. Переключая передачи свободной левой рукой и удерживая руль локтем правой, он с ревом вывел машину-горлопанку со стоянки.

Я вернулся к себе. Кровь забрызгала стену точно по диагонали. И еще ковер заляпала. Следующие сорок пять минут я с дотошностью лаборанта наводил в комнате порядок. Теперь, оглядываясь назад, я спрашиваю себя — неужто мне чутье подсказало, что кровь Фрейзера заразна?

Надеясь выкинуть все это из головы, я спустился в бар студенческого сообщества и загрузил в себя шесть пинт биттера.

— Что это у тебя на шее? — спросила девушка, стоявшая за стойкой. Это была Линди, наполовину китаянка, одна из тех пяти студенток с фотографий.

— Что?

— У тебя на шее. Похоже на кровь.

— Это не кровь.

— А что тогда?

— Кровь.

Я отвернулся от Линди и через пять минут ввязался с каким-то студентом в бессмысленный и ожесточенный спор о том, заслуживает ли Боб Дилан хоть одного доброго слова.

Вернувшись в Лодж, я увидел свет под дверью Фрейзера. Жил он, между прочим, как раз подо мной. Я по-прежнему был очень зол, а пиво лишь подогрело мой гнев, так что я решил зайти и потолковать с ним еще разок. Я собирался молотом обрушиться на его дверь, но что-то заставило меня постучаться очень тихо, едва ли не украдкой.

За дверью послышалась какая-то возня, затем все стихло. Я стоял и прислушивался. Казалось, он что-то собирает и прячет. Я постучал снова.

— Одну минуту! — крикнул он и почти сразу же открыл дверь, кивком приглашая меня войти.

Комната меня удивила. Стены были увешаны всякой всячиной: пожелтевшими книжными страницами, газетными вырезками, фотокопиями, в которых кто-то выделил отдельные строчки светящимся маркером. Но все это затмевал нос Фрейзера, раздувшийся, как тепличный помидор-переросток. Может, опять пиво виновато, но я с трудом подавил смешок. Фрейзер это заметил.

— Рад, что тебе весело. А вот в больнице подтвердили перелом, так что буду весьма признателен, если ты больше не станешь его трогать. Сказали, до свадьбы заживет, но мне все еще очень больно.

— Мне жаль, — сказал я.

— Извинения приняты.

— Я не извинялся! — возразил я.

— Ты же сам только что сказал.

— Я сказал, что мне жаль, но не извинялся. То есть мне жаль, но я не жалею, что его сломал. Что дергал — да, что сломал — нет.

— Да ты на бровях!

Я вздохнул. Он был прав: я выдул натощак шесть пинт пива. Я разыскал стул и плюхнулся на него.

— Выкладывай, — приказал я.

Он подбоченился и сердито вылупился на меня:

— Я-то выложу. Расскажу все как на духу. На самом деле мне до смерти хочется кому-нибудь рассказать. И я даже рад, что все открылось. Но я и слова не пророню, пока ты бухой.

— Рад, что открылось что?

— Узнаешь, когда проспишься.

— Не гони, давай рассказывай.

— Как только проспишься.

— Колись давай, а то я тебе второй нос сломаю.

— Послушай, ты пьян в стельку. Забудь об этом пока. Утром я тебе все расскажу. Но сейчас лично я ложусь спать. А ты как знаешь — можешь остаться тут, можешь уматывать.

С этими словами Фрейзер скинул туфли, стянул носки и завалился в кровать. То, что он лег не раздевшись, меня совсем не удивило. Он всегда и выглядел, и смердел так, будто спал в одежде, а теперь я в этом убедился. Он повернулся ко мне спиной и либо закрыл глаза, либо уставился в стену. Передо мной стоял выбор: стащить его с кровати или уйти.

Я еще раз осмотрел комнату. Листы из книг, вырезки и фотокопии на стенах намекали, что хозяин малость чокнутый. Мне было любопытно, что подумал об этом Дик Феллоуз. Более пристальный взгляд на этот неряшливый коллаж показал, что часть листков — футбольные турнирные таблицы; правда, они чередовались с отрывками из Библии, а конспекты соседствовали с красочной рекламой газонокосилок.

Фрейзер стал — или притворился, что стал, — посапывать. Может, такой звук получался из-за распухшего носа. Я подумал, не двинуть ли ему еще раз, да посильнее, скажем по ноге. Но все же оставил его в покое — пусть себе дрыхнет.