Гороховый суп - Татьяна Олеговна Ларина

можешь и сладкое съесть. Доня, ну вкусный же суп?» «Мам, ну он мне не нравится. Ты же знаешь.» — грустно ответила я. Мама только выдохнула: «Ну прости, просто у нас больше не из чего готовить, а супа надолго хватает. Ты же съела, не выкинула?» Я соврала. Мне не хотелось, чтобы мама меня снова начала ругать.

Это воспоминание автоматом всплыло в моей голове после утренней переписки с мамой. Именно из-за того, что меня в детстве чуть ли не силой заставляли его есть, я его ненавидела всей душой. А есть тогда действительно было особо нечего.

Я вспомнила, что если сделать суп-пюре, то горох практически не ощутим, а на вкус становится близок к картошке.

До сих пор вспоминаю, как меня бабушка в детстве развела. Я прибежала с улицы со своей подружкой. Мы обе были голодные настолько, что шум наших желудков, наверное, с лестничной площадки ещё слышно было.

Из кухни разносился запах чего-то вкусного. Я только разулась, почти на ходу сняла куртку и побежала на аромат.

— Ба, есть что поесть? — крикнула я вглубь квартиры и автоматом подняла крышку, которой было что-то накрыто. — О, пирожки! — воскликнула я, не дождавшись ответа.

Хотя бабушка почти одновременно с моим восклицанием прокричала:

— Ну миску открой!

Я тут же понесла огромную алюминиевую эмалированную жёлтую миску к столу и с грохотом её поставила. А потом тут же заглянула в холодильник, что стоял сразу за столом, отделяемый от него деревянным старым крашеным стулом. В холодильнике я искала сметану к пирожкам.

В этот момент зашла на кухню бабушка. Она постоянно мёрзла, поэтому ходила по дому в вязанной розовой кофте с пуговицами:

— Ты куда?! — заругалась бабушка. — А руки помыли?!

— Ой, точно! — я виновато посмотрела на бабушку, потом побежала к раковине.

— А я уже помыла! — сказала моя подружка. Она уже сидела за столом на табурете такого же цвета, как стул — глиняного.

— Вот твоя подружка молодец! Не то что ты!

Мои щёки тут же покрылись смущённым румянцем.

— Ну ба! Я просто забыла! — оправдывалась я, пока вытирала руки кухонным полотенцем.

— Ладно. Кушайте. Может, вам чайник поставить?

Я уже сидела на стуле и выкладывала пирожки себе на тарелку.

— Не. Я не буду. А есть компот?

— Конечно, есть. Открыть?

— Бабуль, не суетись. Мы сами. Ты скажи, а с чем они? — я от любопытства надломила один пирожок пополам. Оттуда виднелась жёлтая начинка, похожая на пюре. Только почему-то не пахло, как пюре, как мне показалось. — С картошкой? — я вдохнула в лёгкие дымок, что шёл от недавно испёкшихся пирожков.

— А ты как думаешь?

— Не знаю. — я надкусила одну из половинок. — Вроде бы похоже на картошку.

Будучи маленькой, я уже была большим скептиком. Но желудок запротестовал против излишней проверки. Тем временем подружка уже взялась за второй пирожок и уплетала за обе щёки.

— С картошкой, с картошкой. — уверила меня бабушка. — Ешь давай. — сама всё-таки достала баллон с ягодным компотом, разлила по кружкам и поставила перед нами.

— Спасибо, ба! — я макнула пирожок в сметану, отряхнула от лишних капель и запихнула себе в рот чуть ли не четвертинку.

Когда мы вместе с подружкой вдвоём налопались пирожками до отвала (каждая съела от голода штуки четыре), я похлопала себя по животу и поблагодарила бабушку:

— Спасибо большое, ба. Так вкусно! Так, а всё-таки, пирожки точно с картошкой были? Просто она какая-то странная.

— Да с горохом они были. Просто я горох в пюре перемолола.

Дело в том, что я могла есть только молодой горошек, стручковый или консервированный. Суповой терпеть не могла. От бабушкиных слов у меня даже чуть к горлу подкатило. Я даже обиделась на бабушку, что она нас обманула:

— Блин, ба! Ты же знаешь, что я горох не люблю! Почему не сказала?!

— А ты бы тогда есть не стала. — смеялась бабушка. — А так вон смотри, вы вдвоём полмиски съели.

Я шла к мужу, когда вспоминала это. От воспоминания я даже тихонько ухмыльнулась. Сейчас я даже гороховый суп съесть могу, потому что знаю, как правильно приготовить. Я делаю обычно крем-суп. Тогда горох действительно не чувствуется, а копчёности добавляют вкуса. Так и хотела приготовить.

По пути я успела рассказать про сон ещё некоторым родственникам, чтобы они тоже приготовили суп и поели.

Был канун Дня Защитника. Муж лежал в госпитале, после операции. Я несла ему вещи, чай, сахар и вкусняшки. Через пару дней его должны были выписать. Ничего страшного, простая операция, но необходимая.

Подходя к подземному пешеходному переходу, я раздумывала над словами мамы: «Может, съездишь в церковь и денег раздашь?» Специально мне ехать не хотелось. Но я подумала, что, может, накормить кого-то надо.

Спускаясь по ступенькам, я услышала, как внизу кто-то что-то напевал. Каково было моё удивление, когда я увидела женщину, у которой в руках была иконка Божьей Матери. На полу стояла сумка с табличкой «На дорогу», там лежала мелочь и несколько купюр. Я поняла, что это и есть знак. Я сняла свой маленький чёрный рюкзак и выскребла всю мелочь из маленького кармашка. Монеты посыпались в сумку, а женщина поблагодарила меня кивком, не отрываясь от пения.

— Простите, пожалуйста, а Вы можете моего дедушку помянуть? — спросила я.

Женщина перестала петь, улыбнулась и обратилась ко мне:

— Конечно, могу, внучка. Как его зовут?

— Вася. Он мне во сне сегодня приснился.

— Василий, значит. Когда просят помянуть, помянуть надо обязательно. Я прям сейчас это сделаю. Вставай рядом, мы с тобой песню споём.

Я согласилась, встала рядом и стала повторять простой текст молитвы за упокой, а в конце перекрестилась и поклонилась.

— Спасибо большое! — поблагодарила я женщину и улыбнулась. На душе стало светло и тепло.

— Да не за что. Знаешь, я где-то давно читала, что если снится покойник, надо налить хотя бы стакан простой воды, взять кусочек хлеба и помянуть.

— А меня деда во сне суп попросил приготовить. Гороховый. — сказала я. — Вот сегодня же за продуктами пойду. — на лице моём засияла улыбка.

— Тоже хорошо. — одобрила женщина. — Приготовь.

Мы с ней попрощались, и я пошла к мужу. Вещи передать в тот день так и не удалось. Оказывается, я пришла рано слишком, а мужу самому не разрешали руки нагружать. Поэтому он не стал забирать передачку, хоть медсестра и разрешила ему меня встретить.

«Ну ладно, завтра зайдёшь. — сказал он мне по телефону. — Да меня скоро выписывают, может, ничего и не понадобится.»

Пока шла обратно к метро, я ему рассказал про свой