Почтенные леди, или К черту условности! - Ингрид Нолль

Раз в два года мы вновь принимались за наш план, однако его осуществление отодвигалось на неопределенный срок, поскольку Буркхард, несмотря на свои болячки, оказался на удивление живучим. А когда он все-таки неожиданно умер, мне не захотелось бросать работу, — я мало успела поработать, поздно начав карьеру. Кроме того, после развода в родительский дом вернулась рано вышедшая замуж младшая дочь Аннелизы. Какое-то время она рассчитывала пожить на бесплатном пансионе и поселилась в рабочем кабинете.

И вот уже четыре недели, как мы счастливо объединились под одной крышей и по-прежнему считаем, что это было самое правильное решение в нашей жизни, разве что оставалось отрегулировать мелочи. От стрессов, нажитых в период супружеской жизни, не осталось и следа. Женщины вообще лучше мужчин переносят психические перегрузки, они миролюбивее и склонны в любых ситуациях идти на компромисс.

Один наш знакомый архитектор разработал проект перестройки дома под новые потребности. Ради второй ванной ему пришлось несколько уменьшить прихожую и гардероб. Аннелизе проект показался чересчур дорогостоящим, и она не могла его себе позволить. Подруга отказывалась ввязываться в перестройку дома даже после того, как я предложила взять расходы на себя. Мне вообще не следовало ни в коем случае давать почувствовать, что у меня с деньгами ситуация лучше, чем у нее. В итоге Аннелиза оставила за собой жилую комнату и столовую на первом этаже, но при этом заняла спальную на втором рядом с моей. Ванной мы пользовались попеременно. По мне, так лучше бы мы пошли на переделку, но ведь это не мой дом! В общем, из-за подобных пустяков я не стану переживать.

Для меня важнее, что в теплое время года мы могли сидеть на воздухе и вдыхать аромат шалфея, который разросся пышным кустом прямо перед носом. Сколько времени миновало с той поры, когда у меня был собственный сад! После развода Удо продал дом, а позже у меня был лишь маленький балкон.

Кроме платы за свои личные апартаменты я оплачивала уборщицу и садовника, который выполнял работы, требовавшие больших усилий. До настоящего времени Аннелиза готовила часто и вкусно. Когда наступала моя очередь, я лезла в морозильник, вытаскивала первый попавшийся под руку полуфабрикат и загружала в микроволновку. Однажды я заказала пиццу с доставкой, однако Аннелиза сочла эту выходку непристойной. В остальном нашу жизнь вполне можно было назвать райской. Мой сын Кристиан живет в Берлине. Во времена, когда я обитала в Висбадене, он частенько заруливал ко мне, когда выезжал в командировки, — от франкфуртского аэропорта до меня было рукой подать. Теперь ему стало сложнее. Тем не менее в последний раз Кристиан нашел время выбраться к нам в Шветцинген.

— Хотел взглянуть, какое ты тут свила гнездышко, а заодно проверить, как вы друг с другом ладите, — шутливо произнес он. Однако внимательно осмотрел все помещения от мансарды до подвала.

— Может, вам следует… — начал Кристиан нерешительно и закашлялся, чтобы выиграть время и найти более дипломатичную форму. — Все выглядело бы еще симпатичнее, уютнее и практичнее, если часть старой мебели выбросить на помойку. — Он замолчал, увидев наши испуганные лица. — Без обид, я не хотел вас задеть. Но у вас тут не пошевелиться. Все углы забиты!

Сын, конечно, прав. Но что поделаешь, если мы обе тяжело расстаемся с вещами? У каждой из нас свои привычные вещи, мы срослись с ними за долгие годы, и со временем их накопилось так много, что каждой хватит на целую семью. В моем случае и того хуже: благодаря наследству, у меня все вещи в двух экземплярах, поэтому пришлось бы так или иначе распрощаться с очень многими любимыми предметами. Например, накануне переезда я оставила кухню семье беженцев, с собой взяла только микроволновку. Казалось бы, пустяк, однако Аннелиза отнеслась к ней как к инородному телу. Да, и сама пожалела, что не взяла с собой кухонную плиту со стеклокерамическим покрытием, которая была современнее, чем плита моей подруги.

Кристиан не согласился остаться у нас на ночь — фирма оплачивала ему гостиницу. У меня зародилось подозрение, что он потихоньку изменял жене. Впрочем, какое мне до этого дело?

После уговоров Кристиан задержался еще на бокальчик вина и с удивлением наблюдал, как Аннелиза на глазах превращалась в раскованное веселое существо. Я уже не первый год отмечаю, что стоит мужчине переступить порог, как у нее меняется голос. Ее веселость заразила и меня, так что под конец мы вместе с ней стали хором петь популярные песни нашей молодости.

Кристиан веселился от души. Он не знал ни «Рыбачки Боденского озера», ни «Синяя ночь над гаванью», ни «Гитара и море», ни «В день, когда шел дождь». Единственная, показавшаяся ему немного знакомой, была «Захвати с собой плавки».

— А «Битлз»? Они вам нравились?

— Они прогремели спустя десять лет, нас они уже не зацепили, — ответила я за двоих, — в шестидесятые годы у нас родились дети, и было не до того. Мы пропустили столько интересного.

Но Аннелиза нанесла мне удар в спину:

— Я услышала «Битлз», когда они были еще мало известны, и сразу поняла, что это потрясающая группа.

К сожалению, ей все еще было невдомек, какую тоску наводят на следующее поколение рассказы родителей о трудностях и лишениях. С чего вдруг Аннелиза стала доставать моего сына воспоминаниями о том, как мы каждый день были вынуждены стирать пеленки и развешивать их по всему дому и как хорошо сегодня, когда есть памперсы, стиральные машины и сушилки?

Когда дело дошло до перечисления иных, ушедших в забвение видов домашних работ, Кристиан засобирался в дорогу. У меня не осталось даже минуточки, чтобы пообщаться с ним наедине. Но ничего, можно поговорить по телефону. И еще я совсем забыла попросить его починить ночной светильник.

Сегодня я позвонила Кристиану, но застала только невестку:

— Я хотела узнать, как у вас дела, и нормально ли доехал мой сынок.

— А я-то полагала, что мой любимый мальчик еще гостит у мамочки, — заявила невестка.

Неловко вышло. Дома Кристиан наврал, использовав свой визит ко мне как алиби. В общем, я быстренько свернула на другую тему, спросила про детей и попрощалась. Затем сразу же набрала номер мобильного сына, чтобы предупредить. Надеюсь, он не наделает глупостей, как в свое время его отец.

Кристиана моя весть нисколько не смутила. Да, поначалу он собирался провести со мной пару дней, но фирма внезапно изменила его график. Затем он добавил:

— У вас на Штерналлее довольно уютный домик, а твоя Аннелиза прирожденный массовик-затейник.

— Она не привыкла выпивать больше одного бокала, — объяснила я. — А тебе не показалось, что ей пора сесть на диету?

— Если честно, я на это не особенно обращал внимание. Она относится к тем жизнерадостных толстушкам, которым это даже к лицу. Ее компания тебе определенно на пользу.

Что значит — мне на пользу? На что он намекает? То ли на мою психическую подавленность, то ли на бросающуюся в глаза худобу? На этом мы расстались, и я надеюсь, что сын правильно понял мой сигнал и немедленно позвонит жене.