О, Мексика! Любовь и приключения в Мехико - Люси Невилл

Было почти семь утра, и я сидела в классе, освещенном зеленоватым флуоресцентным светом, смотрела в окно и втайне надеялась, что никто из учащихся не явится и я смогу немного вздремнуть. Поскольку город по-прежнему был парализован из-за организованной Обрадором блокады, с каждым днем все меньше людей могло без проблем добраться до места назначения.

Накануне меня предупредили, что ко мне должна прийти новая студентка, но прошло уже десять минут с начала урока, и были неплохие шансы на то, что она так и не появится. Я уже откинулась было в кресле, но не успела я закрыть глаза, как дверь у меня за спиной отворилась, и я внезапно была поражена чарующим ароматом дорогих духов, изяществом и красотой вошедшей и ее черным дизайнерским спортивным костюмом.

— Простите великодушно за опоздание: я была в спортзале, и мой тренер по пилатесу на десять минут дольше вел занятие… Можете в это поверить? – вздохнула женщина.

Она держала в руке огромный стакан кофе из «Старбакса». Никто из моих учащихся не пил кофе из «Старбакса». Большой капучино стоил там около 40 песо. В то время это было всего на 5 песо меньше, чем мексиканская минимальная зарплата за день, и составляло примерно пятую часть моего ежедневного заработка. К тому же сорок песо – это была почти средняя стоимость comida corrida, основного блюда в дешевом ресторане. Тот факт, что в то утро я не успела купить себе привычный капучино из автомата в ближайшем магазинчике, только усугубил мое общее раздражение.

Женщина села напротив меня и пригладила ладонями свои блестящие угольно-черные волосы, подстриженные бобом, в стиле 1920-х годов. У нее были сапфировые синие глаза и безупречная белая кожа. Она была богата: это было видно по тщательно подобранным драгоценностям и дорогому спортивному обмундированию. Похоже, именно это сочетание ее безукоризненного внешнего вида и веселого настроения и привело меня в раздражение. Какого черта она вообще тут делает?

Но работа есть работа, так что, собрав все свои силы, я улыбнулась и представилась:

— Здравствуйте! Приятно познакомиться – и добро пожаловать в школу «Пятая авеню». Меня зовут Люси.

— Да. Спасибо, я тоже рада знакомству, – уверенно сказала женщина, без всякого намека на мексиканский акцент.

— Итак, откуда вы приехали? – спросила я.

Не могла же она быть мексиканкой. И дело было не только в ее светлой коже. Было нечто такое в ее манере держаться, в самом ее поведении, что отличало ее от местных жителей. Но я ошиблась.

— Я мексиканка, разумеется, – резко возразила женщина. – Сколько времени вы здесь прожили? Вы что, до сих пор воображаете, что все мексиканцы – толстые усатые коротышки в сомбреро и без зубов? Или вы думаете, что все мы выглядим как наркоторговцы? Я что, имела бы более мексиканский вид, если бы на плече у меня была татуировка в виде Девы Марии? В этом проблема популярных СМИ, – продолжала она, – вы видите на экране лишь один определенный тип мексиканцев.

— Извините… Просто вы выглядите так, что могли бы запросто… быть европейкой, – сказала я.

— Все в порядке. Видите ли, все вы, гринго, думаете, что я не мексиканка. Я училась в Америке, и всегда мне приходилось объяснять одно и то же.

— Я вас очень хорошо понимаю, – вздохнула я. – Все мексиканцы принимают меня за американку…

— Ох, простите… А вы откуда?

— Из Австралии. – Мы были теперь на равных.

Я спросила ее, сделала ли она задания в рабочей тетради, которые учащиеся должны выполнять перед первым уроком. Она не сделала.

— Ничего, мы все равно можем начать занятие, – сказала я.

Офелия была единственным студентом в «Пятой авеню», кто достиг во владении английским уровня «Вершина». На этом уровне остается совсем немного неосвоенной грамматики, и обучение в основном нацелено на то, чтобы научиться говорить, как носитель языка. Я раскрыла папку с материалами к сегодняшнему уроку на тему «идиомы преувеличения», я никогда еще не проводила урока уровня «Вершина». Следуя рекомендациям, которые я видела перед собой, я написала на доске слова горячий, дешевый, чистый и тихий и повернулась к Офелии.

— Можете сказать мне, как усилить значение этих прилагательных? – спросила я.

— Да-да, знаю: обжигающе горячий, невероятно дешевый, кристально чистый, могильно тихий. Только знаете что, Люси? На самом деле меня заботит не это: я хочу разговаривать. Я несколько лет не говорила по-английски с носителем языка, и мне нужно совершенствовать беглость речи.

Поэтому мы начали просто разговаривать.

Офелии было двадцать три, и она только что окончила университет со степенью по торговому праву. Сейчас она надеялась получить работу в американской юридической фирме. Для этого ей было необходимо владеть английским в совершенстве. Она свободно говорила по-английски, потому что два года училась в школе в Нью-Йорке.

Она редко допускала грамматические ошибки. Лишь время от времени она сама останавливалась и задавала вопросы такого рода:

— Какая фраза звучит более естественно для носителя языка: «Я собираюсь замуж в следующем месяце» или «Я выхожу замуж в следующем месяце»?

Она так свободно и охотно рассказывала о своей жизни, что я вскоре забыла о том, что вообще-то она студентка, а я – преподаватель. Она рассказывала о своих приключениях во время путешествий, о своих любовных драмах и скандальном подростковом периоде и о своих теперешних отношениях с женихом – успешным кинорежиссером-документалистом. Хотя ее родителям хотелось, чтобы она встречалась с юристом, в конце концов они смирились с ее выбором.

Время урока неожиданно закончилось, и Офелия взглянула на свои часы:

— О, я должна идти… чуть не забыла, у меня назначен сеанс в косметологическом кабинете.

Я вышла с ней вместе на рецепцию и видела, как она попрощалась с Коко, у которой при этом был более серьезный вид, чем обычно. И еще я заметила, что донья Йоли, уборщица, которая обычно болтает со всеми учащимися, прямо брови подняла, когда услышала ее «До свидания». Когда Офелия ушла, Коко и донья Йоли бросились к окну. Я последовала за ними.

С обеих сторон от входа в здание стояли два крепких, широкогрудых мужчины. Облаченные в черные костюмы и темные солнцезащитные очки, они с бесстрастными лицами дождались Офелию и пошли рядом, по обе стороны от нее. Ни словечком не обменялись эти трое, идя к черному «мерседесу», который ждал в нескольких метрах от входа. Мужчина слева открыл заднюю дверь автомобиля и подождал, пока Офелия не села внутрь. Затем туда сели мужчины, по бокам от нее, и «мерседес» рванул с места.

Коко повернулась к донье Йоли.

– ¡Pinche fresa! – сердито фыркнула она. В буквальном переводе эта фраза означает «Чертова клубника!».

Донья Йоли неодобрительно покачала головой.