Против течения - Лариса Шкатула

– Дешевле грибов, – согласилась я.

– Может, другой стал бы и скрываться, но я думаю, что все непонятки между супругами можно разрулить обычным честным разговором. Или ты меня не простишь?

– Почему не прощу, прощу!

Я пожала плечами, а у Ивана отчего-то вытянулось лицо.

– Насколько же я тебе безразличен, – тихо пробормотал он.

Странный у меня муж. Нужно же различать, где привычка, а где – железом по стеклу! Уши закладывает!

– Тебя не поймёшь. Ты хотел скандала? Всплеска ревности? Мордобоя с битьем посуды?

Вот странно, если женщина узнает что-то или увидит ненароком, то её это заденет гораздо больше, чем ей обстоятельно обо всём расскажет сам виновник. Трудно поверить, но меня его признание почти не задело.

Мы сидели и спокойно разговаривали, не понимая всей необычности, по крайней мере, для нас с Иваном, происходящего. Да раньше я бы… А что, я бы? Упала в обморок, зарыдала? Впрочем, я ещё успею проанализировать случившееся наедине с собой…

Муж некоторое время помолчал и продолжил о своей обиде:

– Такая реакция по крайней мере давала бы надежду.

– А ты меня к кому-нибудь ревновал?

– Ревновал. Почище Отелло, причем совсем недавно, когда увидел тебя с букетом, а потом в кафе этого хмыря. Даже не думал, что способен на такое чувство. В тот момент я взглянул на тебя новыми глазами. И подумал: Илоне рядом с моей женой и рядом не стоять!

– То есть, ты стал меня сравнивать с другими женщинами? Кто это из поэтов сказал, Васильев вроде: «Но, дорогая, как же я узнаю, что в мире нет прекраснее тебя?!»

– Считаешь, это плохо? А я думаю, именно сравнивая получишь представление о подлинной цене своей жены.

– Ну вот, теперь мы заговорили о цене!

– Не притворяйся, будто ты меня не понимаешь.

– Что же ты тогда прощения не просишь, как положено? На колени не встаешь, головой о стену не бьешься?

– Ты же сказала, что и так простишь.

– Вот именно, – нарочито тяжело вздохнула я, – ни женщина, ни пути подхода к ней не должны быть легко доступны. Иначе мужчина не захочет её добиваться, а просто подойдёт и скажет: «Ну, что, пойдём?»

Иван взглянул на меня внимательно и спросил, по-моему, совсем не о том, о чём хотел.

– Что же ты всё-таки столько лет жила со мной безо всякой любви?

– На себя посмотри! – неожиданно для себя взорвалась я. – Или ты считаешь измену следствием любви?

И добавила помягче.

– Я и сама ни о чём таком не задумывалась. Просто жила и всё. Казалось, как все.

– Но ведь неплохо жили! – сказал Иван с какой-то глубинной тоской. – Чего тебе не хватало? Чего вдруг ты решила устроить ревизию нашей жизни? Это ведь всё равно, что её сломать…

Мне вдруг стало его жалко. Казалось, меня бы кто пожалел, а вместо этого я жалею мужа, который признался мне в измене.

– Знаешь, что, а давай устроим вечер прощения…

– Хорошо, что не прощания, – пробормотал он.

Всему своё время!

– Свечи у нас есть, я приготовлю мясо по-французски, посидим, как когда-то, когда мы с тобой только поженились. Лёшка к деду с бабкой поехал, мы будем одни… Давай, рули к супермаркету, затаримся!

– Разве у нас пустой холодильник?

– Там нет ничего вкусненького. Только борщ и котлеты с гречкой.

– А тебе этого мало? – продолжал вредничать Иван, направляя, однако, «форд» к магазину.

Поставив машину на стоянку, мы вошли в гипермаркет, взяли тележку и покатили между рядами, почти не сговариваясь, сгружая в неё с полок то одно, то другое.

– Вспомнил! – воскликнул Иван, бросаясь к полке с парфюмерией. – У меня закончился крем для бритья.

Я пошла медленней, толкая перед собой достаточно нагруженную тележку, как вдруг она зацепилась колесами за чью-то другую. В досаде я подняла глаза и вдруг встретилась с глазами… такими знакомыми глазами…

– Это вы?

Только не это! Я беспомощно оглянулась, муж доставал с полки что-то ещё.

– Простите, не знаю, как вас звать, но ведь это вы не дали мне упасть тогда, в ресторане. Я мечтал вас встретить, чтобы поблагодарить…

Просто поток благодарностей со стороны мужчин!

– Но я тоже не знаю, как вас звать.

– Николай. Меня зовут Николай. А вас?

Тут я вспомнила, что «щепка» называла его имя. И я не иначе, как от плохого предчувствия, – вот сейчас Иван повернётся, – поспешно сказала:

– А меня – Юлиана.

Он стоял и улыбался мне, не замечая, что мой муж, сжимая в руке бутылку не то с шампунем, не то еще с чем-то парфюмерным, стремительно направляется в нашу сторону.

– Только не это! – опять простонала я и тихо проговорила сквозь зубы. – Коля, уходите, мой муж не поверит, что вы меня просто благодарите, а подумает…

– А что, я бы не возражал, – громко проговорил он удаляясь. И похихикивая. Что-то со своей «доской» он не был так смел!