Только для голоса - Сюзанна Тамаро

Дорогой дневник, вот и снова понедельник. Сегодня первый по-настоящему осенний день — дует ветер, и листья, наконец-то совсем пожелтевшие, все кружатся и кружатся в воздухе. По календарю осень давно уже должна бы наступить, но с этими дырами в атмосфере теперь нельзя быть уверенной ни в чем, даже в регулярной смене времен года. Кто знает, что-то будет дальше? Без конца задаю себе этот вопрос. Думаю о маленькой Дорри, разумеется, а не о себе и Джефе. Кстати, сегодня ровно шесть лет, как она живет с нами. Вовсе не я вспомнила об этом, а моя секретарша в издательстве. В баре она всеми силами уговаривала меня распить шампанское. Только когда она подняла бокал и сказала: «За вашу лапочку!» — я поняла, в чем дело. Да, годовщина! Что-то вроде второго дня рождения — того самого, когда она появилась у нас и когда мы удочерили ее. Прекрасно помню, что мы переживали тогда с Джефом. Мы ведь не знали ни дня, когда она родилась, ни места, где это произошло. Ночной сторож обнаружил ее в мусорном баке. Белокожая. Наверное, испанка по крови. Но будь она темнокожей или азиаткой, мы все равно оставили бы ее у себя. С тех пор как нам сказали, что у нас не может быть детей, мы только об этом и мечтали. Прижимая ее к себе, Джеф вышел из офиса и воскликнул: «В мусорном баке! Прямо как в сказке вроде тех, что ты издаешь!»

Сказка, это верно! Именно об этом мы и говорили сегодня на редакционном совещании. Нам следовало бы открыть новую серию для детей от шести до десяти лет. Лаура, моя коллега, считает, что сейчас самое время перейти к страшным историям, именно они нужны детям: всякие чудовища, колдуньи, гиганты, истекающие слюной, страшные отчимы и людоеды. Я, разумеется, возражала. Я считаю, что детям нужно предлагать самое лучшее, надо научить их мечтать: ведь они такие нежные, хрупкие, так любят фантазировать.

Вечером мы с Джефом ужинали не дома. Решили куда-нибудь сходить, и он повел меня в тот небольшой итальянский ресторанчик, где мы часто бывали в первое время после свадьбы. Он ни словом не намекнул на день рождения Дорри, но я почти уверена, что привел меня туда именно для того, чтобы отметить это событие. Он очень деликатный, Джеф, так тонко чувствует. Как часто, укладываясь спать, я спрашиваю себя, могла бы я жить без него. И не нахожу ответа. Впрочем, я ведь счастлива, так зачем мне это знать?

P.S. Возвращаясь домой, я споткнулась на лестнице. Не знаю, как это произошло, только, наверное, со стороны выглядело очень смешно, как я качусь вниз, словно мешок картошки. Джеф немного встревожился, но, поднимаясь, я успокоила его: «Ничего страшного». И мы от души посмеялись.

Дорогой дневник, вчера я оказалась большой оптимисткой, потому что сегодня утром, проснувшись, почувствовала, как болит все мое тело. В ванной, взглянув на себя в зеркало, я удивилась. Один глаз совершенно заплыл и почернел, словно у боксера.

Джефа не было рядом, он уже ушел. Работа настолько поглощает его, что порой я просто не понимаю, откуда у него берутся силы тянуть дальше!

Так или иначе, я решила, что сегодня не пойду в издательство. С удовольствием проведу день дома с маленькой Дорри. Все время идет дождь, и, когда она вернется из школы, мы заберемся под одеяло и я до самого ужина буду рассказывать ей сказки. Она, как всегда, захочет, чтобы я пересказала историю про Синюю Бороду и Мальчика-с-пальчика, а я, как обычно, постараюсь рассказать про Золушку. Во взгляде малышки то и дело мелькает какая-то тень, и это мне не совсем нравится. Сказками и лаской мне все же удается спугнуть эту тень.