Диван для Антона Владимировича Домова - Алан Араменко

Выстрелы были редки — цель двигалась так быстро, что было трудно что-либо разобрать в массе людей. Их строй редел с невероятной скоростью — охранники падали на блестящий, отполированный недавно пол, шлепаясь о его красивую поверхность искореженными телами, царапая его оружием, пачкая теплой липкой кровью.

Слушая хрипы мучений, Домов ликовал, требуя новых жертв, новых смертей, пока все вдруг не закончилось…

Он стоял посередине коридора, в самом центре огромного могильника из того, что всего несколько секунд назад было живым. Его фигура, все еще собранная, готовая к продолжению, высилась над побежденным темным сгорбленным силуэтом.

Бешеная улыбка и горящие черные глаза на испачканном лице…

Демоническая сущность в теле человека.

Из лифта послышался тихий писк. Ах, Кири! Черт!

Тоша нажал на кнопку. Двери распахнулись. Девушка сидела скрюченная в углу, прижимая лампу и зажмурив глаза. Ее тельце чуть вздрагивало. «Наверное, свет выключился, когда лифт закрылся», — подумал Антон.

— Идем, — сказал он и протянул руку.

Кири поглядела на него и улыбнулась.

Пройдя мимо трупов, она не только не испугалась, но даже и не обратила на них особого внимания. И Домов в очередной раз подивился ее странности.

Они зашли в рекреацию и повернули направо — все, как сказала Нина. Это был длинный коридор, выложенный красивой блестящей плиткой, от которого в разные стороны уходили комнаты, то с глухими запертыми дверями, то с прозрачными стеклянными стенами, через которые можно было разглядеть их содержимое. Тошины кеды шлепали по полу мерными шагами, сзади слышались тихие звуки, издаваемые семенящей за ним Кири. Как и везде, освещение работало не на полную мощность, отчего Антон даже спиной чувствовал некое напряжение своей спутницы. Наконец они вошли в холл, который вел к кабинету Александрова.

Домов смело шагнул вперед, но уже через мгновение почуял что-то неладное. Все его тело напряглось и собралось, и все же, слегка замешкавшись, он попался в расставленную ловушку… В плече отчего-то резко закололо, и тут же по всему телу прошелся сильный разряд, заставивший его повалиться навзничь.

Лежа на полу в неестественной позе, раскинувшись, словно морская звезда, Тоша дивился тому, что ни руки ни ноги не слушались, и даже голова желала глядеть только в ту сторону, куда уже смотрела, оказавшись в этом положении при падении. Мозг тоже находился в крайнем замешательстве, и мысли в нем путались, словно кто-то основательно перемешал их ложкой. Однако даже в подобном состоянии Домов не поддался ни единому поползновению страха или растерянности. Без очевидных и логичных чувств, что возникли бы у любого другого на его месте, он увидел группу людей, выплывающих к нему из мрака теней. Их было семеро. И у каждого на красивой новенькой специальной форме красовалась нашивка «seven», украшенная семиконечной звездой. Весьма символично.

Так вот, значит, и «особая» охрана Александрова. Те, предыдущие, были простыми служащими «Future star company», неопытными и наивно предполагающими, что способны справиться с необычными гостями. Эти же явно знали, что делать. Без лишнего героизма они обезвредили Домова в самом начале, не дав ему и шага ступить, так как знали, что первый шаг дитя семи судей может оказаться для них последним. «Вот я попал! — подумал Антон, видя, как они приближаются, отчего-то внутри безмерно радуясь. — Интересно, а что там с Кири?»

— Объект под контролем, — услышал Тоша и про себя усмехнулся. Все же никогда он еще не был под чьим-то контролем!

— Домов Антон Владимирович? — спросил строгий голос.

«Интересно, что он хочет от меня?! — спросил мысленно тот, ощущая в глотке такой ком, будто связки внутри переплелись в гордиев узел. — Говорить я пока явно не способен!»

— Влияет на подсознание, пробуждая слабости и обостряя наклонности, — сказал кто-то сбоку.

— Ясно, — послышалось с другого.

— Самовольный уход из «Документ-Сервис», разыскиваемая персона номер один, — добавил еще кто-то.

— Понятно, — вновь подтвердил тот же голос и одна фигура приблизилась. — Что же, Антон Владимирович, вы подлежите устранению! Где ваша спутница?

«Ах, Кири они не заметили?! Да, точно, во время падения, помню, как задел что-то. Неужели я случайно ее откинул. Славно, славно!»

— Предварительно не опасна. Возможно, осталась там, скоро проверим!

— Мы найдем ее, Антон Владимирович, не волнуйтесь!

«Разве я волновался?»

— Говорят, вы знаете местонахождение ребенка номер четыре — тридцать шесть? Известно вам, где находится пациентка Григорьева? — спросила ближайшая фигура.

Тоша молчал. Да и не мог он просто говорить!

— Вы знаете, Антон Владимирович, — отчего-то вздохнул собеседник. Что за страсть к драматизму? — На всякое действие найдется противодействие. Мы и есть это противодействие. Кто бы вас ни породил и что бы вы ни умели, мы знаем, как с этим бороться. И делаем это, поверьте, эффективно. Поэтому сейчас вы скажете мне, где находится объект четыре — тридцать шесть — да-да, скажете, будьте уверены, я шутить не люблю и методы допроса выучил на отлично! — а затем я лично займусь вашим устранением, — фигура сунула Тоше дуло прямо в лицо, видимо, желая как-то доказать свою состоятельность.

Склонившийся над обездвиженным Антоновым телом человек праздновал победу. Жертва валялась у его ног и он уже предвкушал минуты, когда выбьет из уст этого зазнавшегося засранца всю информацию, когда этот надменный взгляд, направленный на него, изменится, когда с губ его сорвутся молящие о пощаде слова… Начальник, безусловно, останется доволен, и, возможно, ему даже доверят отдел устранения! О! Будущее было так сладко и простиралось перед ним, так же как его враг на полу. Вот же оно, здесь, рядом, осталось совсем немного…

— Вы очень ошиблись, полагая, что велики и непобедимы, Антон Владимирович, жаль, что поймете это лишь перед своей смертью!

«Милая угроза!» — если бы Домов мог смеяться, то закатился бы в истерике.

И то ли это была игра теней, то ли парализующее действие заканчивалось, но на Тошино лицо вроде как наползла еле заметная и все же очень коварная улыбка…

«Это вы очень ошиблись, полагая, что все предусмотрели. Давай же, девочка! Ты же видишь, что мне грозит опасность, а это единственное, чего ты не можешь допустить, верно?!»

Лампа на потолке раздражающе мигала, издавая при этом противный потрескивающий звук, и в неверном свете, то возникающем, то исчезающем, в черных глазах того, кто вторгся на территорию отряда специального назначения «seven», отражалась траектория падения тех, что только что так высоко и гордо стояли над ним. Без видимых причин, словно подкошенные, они повалились на пол один за другим… И стучали о плитку их черепа, и шлепались тренированные и могучие тела, хрустя костями, и остановившийся остекленелый взгляд их смотрел в то желаемое будущее, что уже никогда не исполнится…