Идеальная - Сара Шепард

Например, о моем отце.

Пару лет назад он переехал и сейчас живет сосвоей прекрасной приемной дочерью.

Она носит второй размер.

- А какой размер носишь ты? - смущенно спросилЛукас.

Она глубоко вздохнула, игнорируя вопрос.

- И меня поймали на краже нескольких украшенийиз Tiffany и машины отца Шона Эккарда.

Она посмотрела вверх, удивленная, что Лукас невыпрыгнул через край корзины в отвращении.

- В седьмом классе я была безобразным уродом.

Даже несмотря на то, что дружила с Элисон, явсе еще ощущала себя... никем.

Мона и я, мы тяжело работали над переменами и,думаю, мы обе стали... Элисон.

Какое-то время это работало, но больше нет.

Услышав свои проблемы произнесенными вслух,она звучала как неудачница.

Но так же было и тогда, когда она отправиласьс Моной в загородный спа и прошла процедуры на толстой кишке.

Процесс был ужасен, но после него онапочувствовала такую свободу.

- Я рад, что ты не Элисон, - тихо сказалЛукас.

Ханна округлила глаза.

- Все любили Элисон.

- Я нет.

Лукас избегал изумленного взгляда Ханны.

- Я знаю, это ужасно звучит, и то, что с нейпроизошло, жутко.

Но она не была со мной такой уж милой.

Он пустил столб огня в шар.

- В седьмом классе Эли распустила слух, что ягермафродит.

Ханна внимательно посмотрела вверх.

- Эли не распускала этот слух.

- Она это сделала.

Вообще-то я сам начал это за нее.

Она спросила на футболе, не гермафродит ли я.

Я сказал, что не знаю - я не имел понятия, чтотакое гермафродит.

Она засмеялась и рассказала всем.

Позже, когда я узнал значение, было слишкомпоздно - слух разошелся.

Ханна уставилась на него, не веря.

- Эли бы так не сделала.

Но... Эли могла так сделать.

Это Эли приучила всех звать Дженну Кавано Снежок.

Она пустила слух, что у Тоби рыбьи жабры.

Все принимали что угодно от Эли как евангелие.

Ханна выглянула за край корзины.

Тот слух о Лукасе, будто он гермафродит,начался после того, как они узнали, что он собирается прислать Ханне коробку вформе сердца в Конфетный день.

Эли даже пошла с Ханной купить новые брюкиSevens с блестящими карманами, чтобы отметить это дело.

Она сказала, что обожает их, но, вероятно, проэто тоже солгала.

- И ты не должна говорить, будто тыотвратительна, Ханна, - сказал Лукас.

- Ты такая, такая хорошенькая.

Ханна засунула подбородок в воротник своейфутболки, чувствуя себя удивительно смущенной.

- Да, ты такая.

Я не могу перестать смотреть на тебя.

Лукас состроил рожицу.

- Черт, извини.

Я, вероятно, вышел за дружеские рамки?
- Все нормально.

По ее коже распространился жар.

Ей было так приятно услышать, что онахорошенькая.

Когда в последний раз кто-нибудь говорил ейэто? Лукас настолько отличался от идеального Шона, насколько парень вообще могбыть.

Лукас был высоким и долговязым, без малейшегопризнака клевости со своей работой в Rive Gauche, и членством вСверхъестественном клубе, и с наклейкой на бампере "SCISSOR SISTERS",что могло быть и группой, и салоном, и сектой.

Но было и что-то еще, просто нужно былокопнуть глубже, чтобы до этого добраться, - как в тот раз, когда Ханна и еепапа разграбили пляжи Нью-Джерси с металлоискателем.

Они искали часами и нашли не одну, а целых двебриллиантовые сережки, спрятанные под песком.

- Так слушай, - сказал Лукас.

- Я тоже не приглашен на вечеринку Моны.

Хочешь в субботу встретиться и устроитьанти-пати? У меня бассейн с переливом.

С подогревом.

Или, знаешь, если это не твое, мы могли бы...Не знаю.

Сыграть в покер.

- Покер? - Ханна косо взглянула на него.

- Не стрип-покер.

За кого ты меня принимаешь? - Лукас приложилруки к груди.

- Я имею ввиду Техасский холдем.

Хотя будь осторожна.

Я хорош.

- Хорошо.

Конечно.

Я приду и поиграю в покер.

Она наклонилась назад в шар, осознавая, чтождет этого.

Она застенчиво улыбнулась Лукасу.

- Тем не менее, не меняй тему.

Теперь, когда я выставила себя идиоткой, тытоже должен признаться в чем-то постыдном.

Чего ты еще избегаешь, вступая во все своиклубы?
Лукас наклонился назад.

- Дай подумать.

Я гермафродит, это факт.

Его лицо было абсолютно серьезным.

Застигнутая врасплох Ханна вытаращила глаза.

Но затем Лукас улыбнулся и начал смеяться, такчто Ханна тоже рассмеялась.