Сандаловое дерево - Элль Ньюмарк

— Просто заняты. Вы же понимаете. — Я кивнула в сторону Билли, словно сам факт его существования исключал возможность какой-либо отдельной от него жизни. Я рассчитывала на то, что бездетная Верна примет мои слова на веру.

Билли забрался со Спайком на обитое старинным чинцем кресло, а я присела на краешек парчового и явно антикварного диванчика, с трудом удержавшись, чтобы не открыть ящичек придиванного столика. Куда же подевалась вся мебель из дома Фелисити?

— У вас чудесная мебель, Верна. Викторианская?

— Кое-что, наверное. Хотите чаю? Я распоряжусь, чтобы подали.

— Нет-нет, спасибо. Я пришла попросить об услуге. — Я поймала себя на том, что пальцы мои судорожно вцепились в сумочку. Соврать Верне оказалось сложнее, чем соврать мужу, к тому же, по многим причинам, это казалось мне неправильным. — Нужно отнести кое-что Мартину. — Я похлопала по сумочке. — Он забыл утром. А ему это очень нужно.

Верна поерзала в кресле:

— А со слугой разве послать нельзя?

— Это важно. Мне в самом деле надо отнести это самой. — Я снова похлопала по сумочке.

— Что ж, будьте осторожны.

— Конечно. Но не могу ли я оставить у вас Билли?

— Билли? — Верна разгладила складки на цветастой юбке и уставилась на Билли так, словно тот был пучеглазым марсианином, высадившимся в ее гостиной из космического аппарата. — Что ж… полагаю…

— Спасибо, Верна. Я долго не задержусь. Туда и обратно. Обещаю.

Верна снова оглядела Билли, и улыбка ее угасла.

— Что ж, если так нужно…

— Буду вам весьма признательна. Весьма.

Крепко обняв Билли, я заметила на низеньком мраморном столике, что стоял рядом с креслом, черный бакелитовый телефон.

— У вас есть телефон?

Верна уже стояла у парадной двери, нетерпеливо теребя жемчужное ожерелье, — наверно, думала, что чем скорее я уйду, тем быстрее вернусь.

— Да. В некоторых из этих бунгало есть телефоны.

— И он работает?

Верна пожала плечами:

— Как и все здесь — когда ему вздумается, и то не очень хорошо. Да и на многое ли здесь можно рассчитывать?

Я присоединилась к ней у двери.

— Потому-то я и не хочу тащить с собой Билли. Этот хаос, вы же понимаете.

— Вы абсолютно правы, дорогая.

Совершенно нечаянно я взяла верную ноту — представителям западной цивилизации должно держаться вместе против неуправляемых азиатских орд. Верна резко кивнула, словно приняв в тот момент твердое решение умереть за правое дело.

— Вы молодец, что не доверяете ребенка какой-нибудь служанке-индианке. А ведь некоторые, знаете ли, доверяют. — Она неодобрительно вздернула бровь, точно мы обитали среди охотников за скальпами, имеющими привычку ковырять в зубах человеческими косточками.

Я посмотрела на Билли, такого крошечного в громадном кресле, его ножки едва доставали до края сиденья. Поручить его Верне — с ее резкими манерами, таким отношением и зубищами — в ту секунду показалось мне чуть ли не верхом жестокости. Билли перехватил мой взгляд, но истолковал его неверно.

— Ты иди, мама. Мы будем хо-ро-шо себя вести.

Он так и произнес, по слогам — «хо-ро-шо», и к горлу подкатил комок. Надев солнцезащитные очки, я еще раз поблагодарила Верну и, чтобы не передумать, быстро вышла за дверь.