Время, чтобы вспомнить все - Джон О'Хара

Ребенка, которому не было и года, казалось, невозможно было в чем-то обвинить. Но однажды Гарри оказался свидетелем разговора, в котором Шарлотт совершила ошибку — обвинила в своей усталости маленькую Энн. Это случилось вскоре после похорон Бена. К Шарлотт в гости пришла Бесс Мак-Генри, которая по своей доброте и глупости принялась расхваливать Шарлотт за то, что та прекрасно перенесла тяжкое испытание.

— Я не хочу, чтобы вы заблуждались, Бесс, — сказала Шарлотт. — Вам вовсе не следует пребывать в этом заблуждении. Если бы только в эти последние месяцы я могла вырваться из дома от своего инвалида-мужа и орущего младенца, я бы обязательно вырвалась.

— О нет, Шарлотт. Кто угодно, только не вы, — возразила Бесс.

Шарлотт пропустила мимо ушей замечание Бесс и заговорила, уже обращаясь к себе самой:

— Мне не нужно долго спать, но мне нужно получить то, в чем я нуждаюсь; не знаю, доживу ли до этого. Просто не знаю. Наверное, девочки плачут больше, чем мальчики. Мне кажется, в этом все и дело. Бесс, пришел Гарри — он отвезет вас домой. Нельзя идти пешком в такой дождь. Как я завидую вам — вы можете просто, не спеша, прогуляться. Как я вам завидую.

Для четы Мак-Генри Гарри был одним из тех слуг их друзей, которых они на Рождество всегда одаривали золотой монеткой в два с половиной доллара, и Гарри нравилась Бесс Мак-Генри, поэтому, отвозя ее домой, он не мог не открыть ей глаза на истинное положение вещей в отношении Энн Чапин.

— До меня тут нечаянно донесся ваш разговор о малышке, — начал он, делая вид, что не слышал всего разговора. — Эта девочка в доме просто лучик света. Лучшая на свете, ангел с небес. Такое всем утешение.

— Полагаю, что так оно и есть, — отозвалась Бесс Мак-Генри.

— Ну принцесса, да и только, — продолжал Гарри. — Если бы все младенцы были как она. Ну вот, мэм, мы и приехали.

Гарри вернулся домой, довольный тем, что исправил оставленное Шарлотт ложное впечатление об Энн, и про себя порадовался тому, что благодаря его словам, возможно, и о самой Шарлотт создастся новое, неожиданное впечатление. По крайней мере ему показалось, что он зародил на ее счет у миссис Мак-Генри некоторые сомнения. Да и самой Шарлотт он этого не спустит. Она совершила ошибку, а Гарри ошибок не прощал. Он решил во что бы то ни стало защищать девочку от бабки.

После смерти Бена из медсестер в доме оставили только одну мисс Мак-Иленни. Она была квалифицированной медсестрой — правда, не по уходу за младенцами, — пользовалась в их доме жильем и пропитанием и к тому же получала сто долларов в месяц. Джо решил оставить в доме именно ее, считая этот расход вполне оправданным. В присутствии мисс Мак-Иленни Эдит чувствовала себя увереннее, и еще Джо, по его собственным словам, так было спокойнее за мать. Однако из-за ее присутствия у Мариан было больше хлопот: обед и ужин мисс Мак-Иленни нужно было приносить на подносе, поскольку, как выразилась Мариан, «ее положение в доме было слишком высоким, чтоб есть на кухне, и слишком низким, чтоб есть вместе с семьей». Прислуга не испытывала к ней никакой неприязни. Из-за нее у Мариан действительно хлопот прибавилось, но, с другой стороны, Мак-Иленни ухаживала за ребенком и выполняла обязанности личной горничной и компаньонки миссис Бен. Кроме того, у медсестры хватило здравого смысла не пытаться командовать Мариан и Гарри, которые могли устроить ей такую жизнь, что она бы в этом доме не задержалась. И еще Мак-Иленни явно чувствовала себя куда уютнее за чашкой чая на кухне, чем сидя в комнате для рукоделия и наблюдая, как пьет чай миссис Шарлотт Чапин.

— Мне кажется, что скоро к нам снова наведаются «Братья Вагнер», — сказал Гарри как-то раз после полуденного визита Бесс Мак-Генри.

— Вы имеете в виду старую хозяйку? — спросила Мак-Иленни.

— У нее, может, и нет никаких недугов, по крайней мере того, что увидали бы доктора, но если вы хотите знать, что я думаю…

— Что?

— Ну, она и усопший… Я ни разу не слышал, чтобы они друг другу сказали хоть одно учтивое слово, — заметил Гарри.

— Это не так, — вмешалась Мариан. — Тут ты не прав.

— Не прав? Ладно. Они друг другу ни разу не сказали ничего, кроме учтивых слов.

— Вот это правда, — сказала Мариан. — Одна сплошная учтивость, и ни одного доброго слова.

— Точно, — подтвердил Гарри. — Точно, Мариан. Они ненавидели друг друга! Господи Иисусе…

— Гарри, только не надо поминать Господа, пожалуйста, — сказала мисс Мак-Иленни.

— Простите.

— Я не возражаю против негрубых ругательств, но только не упоминайте Христа, — сказала Мак-Иленни. — Однако продолжайте. Мне кажется, это довольно интересно.

— По-моему, знаете что ее поддерживало в этой жизни — нашу старую хозяйку? Она его так ненавидела, что это занимало все ее мысли. А теперь ей ненавидеть-то некого, и, клянусь вам, это на ней сказывается. Невестку? Невестку так и не возненавидела, потому что невестка вовсю старается ей угодить, она хочет, чтобы все было как положено. Только чтоб ей это не стоило особого труда. Лентяйка она, правда, Мариан?

— Ну, не совсем лентяйка. Я никогда не говорила, что она лентяйка, — сказала Мариан. — Она то, что положено, сделает, но не больше. Знаете, какие некоторые из них?

— Как не знать! — воскликнула мисс Мак-Иленни. — Постель свою постелют, но чтобы постелить чистую простынь — ни за что. Для этого ж надо ее достать с верхней полки шкафа. Я вам могу привести десятки примеров, но я знаю, что вы имеете в виду. Однако, Гарри, я не понимаю, почему вы считаете, что к нам скоро снова придут от «Братьев Вагнер». Она ведь по сравнению со своим мужем совсем молодая женщина. Правда, думаю, ей все же под семьдесят.

— Все дело в яде, мисс Мак, — сказал Гарри. — Яд, что она сама в себе стряпает. Теперь у нее нету способа от него освобождаться, он у ней разливается по всему телу, пока все тело им не пропитается и не станет как губка в бутылке с йодом. Вы-то ее видите все время, а я-то вижу редко, и мне видно, как она переменилась со смерти старика. Я на днях увидел ее и сразу все заприметил. Наша старая хозяйка, сказал я себе, долго не протянет.

— Ну, она ни на что не жалуется, — сказала мисс Мак-Иленни. — Так что я не могу позвать доктора.

— Если б я был на вашем месте, знаете, что б я сделал? — сказал Гарри.

— Что?

— Не давал бы ей ребенка. В ее теперешнем ослабленном состоянии она может маленькую Энн уронить.

— Ну что вы! — изумилась мисс Мак-Иленни.

— Вот вам и «что вы», — сказал Гарри. — А если такое случится…

— Если такое случится, — вмешалась Мариан, — Гарри вас задушит своими собственными руками. Может, вам нечего бояться от ее отца, но мистер Гарри!.. Боже мой!

— Замолчи! — прервал ее Гарри. — Я говорил с мисс Мак, а не с тобой.

— Ты с этими своими «замолчи» поаккуратней. Я твою невежливость терпеть не буду, — сказала Мариан.