Руководство к действию на ближайшие дни - Йоав Блум

Как ни странно, в этот вечер в «Неустойке» было не протолкнуться.

Оснат оглядела паб: нет ли где свободного стула. Увы. Были три свободных места у стойки, за которой она находилась, но за столиками, расставленными по пабу (насколько там можно было что-то «расставить»), было некуда впихнуть даже спичку.

Два часа назад, когда она пришла, мадам Вентор с веником ходила между столиками и подметала пол. Оснат махнула ей рукой – минутку, мол, – и побежала на второй этаж, в свою квартиру, чтобы оставить там подаренную бутылку и взять несколько новых дисков, которые она хотела поставить в пабе сегодня вечером. В программе был микс групп «Смитс», «Оазис», «Радиохед», немного «Битлов» – чтобы все были довольны. Попозже она, может быть, включит еще «Сабвейз» – для тех, кто засидится. Когда она спустилась, мадам Вентор в пабе не было, но зато у стойки уже сидел первый посетитель – и смотрел на Оснат.

– Палочки, – сказал Нати за ее спиной и поставил тарелку на полку между баром и кухней.

В «Неустойке» не было официантов как таковых. Оснат была и барменшей, и официанткой, и диджеем; она же отвечала на телефонные звонки (сколько талантов в одном человеке!). Если что не так – ей достаточно было процедить в сторону окошечка в стене: «Нати!» – и Нати выходил из кухни. Присутствие Нати обычно производило успокаивающий эффект; кто его видел – вдруг быстро понимал, что любой конфликт, вообще-то, можно решить, если просто вежливо поговорить. Он был огромный, с глазами навыкате и со шрамом от левого уха до шеи. Это Нати в четырехлетнем возрасте упал с качелей, но теперь шрам оказывал чудесное воздействие на всех, кто собирался завязать в пабе драку.

Оснат взяла тарелку и крикнула в зал:

– Кто заказывал морковные палочки с соусом?

За одним из столиков привстал мужичок в футболке в обтяжку и поднял руку.

Оснат поставила тарелку на узкую барную стойку, слегка улыбнулась и показала на блюдо рукой, как будто сочувственно.

– Спасибо, – сказал он и забрал тарелку к себе на стол.

– Приятного аппетита. Для глаз полезно, – ответила она.

Столики были рассчитаны на маленькие дружеские компании или на парочки, которые вдруг выбрали именно это место, чтобы познакомиться. У барной стойки сидели одиночки. Кто-то говорил слишком много, кто-то молчал. Сегодня собрались молчуны – эта публика нравилась Оснат больше всего. Немолодой бородатый мужик в зеленой кепке, с короткими большими пальцами и с плутовским взглядом искоса, молодой человек из дома напротив – с добрыми глазами, в шортах и футболке с дыркой около воротника, – который все время, пока пил пиво, тупил в телефон, и косоглазый худощавый парень – он сидел с блокнотом и время от времени записывал в него несколько слов, прихлебывая колу.

Барная стойка была очень узкой – всего пятнадцать сантиметров в ширину – ею человеку, открывшему здесь бар, пришлось пожертвовать, чтобы в зал можно было впихнуть лишних полстола; поэтому сидящие у стойки вынуждены были все время следить, куда они ставят стакан. В общем, большинству приходилось пить не у стойки, а за столиками. Потом хозяин понял, что его стойка самая узкая в Израиле, и сменил исходное название бара, «Дежавю», на более описательное.

«Неустойка».

Не самое, быть может, точное название, но звучит явно лучше, чем «Узкостойка».

Дверь открылась, и вошел молодой человек лет двадцати с небольшим. В сером деловом костюме, с дневной щетиной, с усталыми глазами.

Он дотащился до стойки и сел на стул возле нее:

– Пива.

– Какого? – спросила Оснат.

– Не важно, – махнул он рукой. – Главное, чтобы нормальной крепости и со вкусом пива.

Оснат наполнила стакан и поставила перед ним. Он посмотрел на нее и устало кивнул головой.

– Хм, тяжелый день, да? – спросила она.

Он снова кивнул и сделал глоток.

– Тогда слушай, – сказала Оснат и перегнулась через стойку. – Всегда все не так ужасно, как кажется. Скорее всего, этого не будет; он правда идиот, но главное, что зарплату все еще платят; все, что не убивает нас, – делает нас сильнее; если нельзя это изменить, что толку бороться; кому вообще она нужна – дерьмо, а не работа; и вообще хорошо, что ты там уже не работаешь; всегда будет другая возможность; иначе не бывает; нужно запастись терпением; пришло время научиться иногда говорить «нет»; главное – мыслить позитивно; а когда нельзя изменить действительность, лучше изменить свое отношение к ней.

– Что? – спросил он.

– Это все слова утешения, которые я знаю, – пожала плечами Оснат, – какие-нибудь из них тебе точно помогут.

Он слегка улыбнулся:

– Спасибо, у меня все хорошо.

– Да, ты действительно выглядишь счастливым, – сказала Оснат. – Извини, ошиблась. Пойду тренировать свои клише на ком-нибудь другом.

Он снова отпил из стакана.

– Нет-нет. В моем случае уже ничего не поделаешь.

– А, тогда так и говори, – ответила Оснат. – Для тех, кто в отчаянном положении, у нас отдельная цена.